Людмила Максимчук
«Миф», 2017
Жили-были те, которые…
Из цикла «Порядок вещей»
Три сказки о чрезвычайно серьёзных вещах
1. Жили-были бомбы – Сказка на полигоне
Жили-были бомбы. Бомбы – не какие-нибудь, а боевые, ядерные. Сначала жили они на складе военных боеприпасов совершенно отдельно от прочих средств разрушения и уничтожения. Затем некоторые из них попали в Музей ядерного оружия. Эти бомбы очень гордились своим положением в обществе и ещё долго были бы о себе самого высокого мнения, если бы в один прекрасный день… Словом, человечество невольно опомнилось и однажды решило раз и навсегда избавиться от ядерного оружия, чтобы бесповоротно покончить с ядерной чумой. Вскоре, соответственно подписанному заинтересованными странами документу, все имеющиеся в наличии и дремлющие в запасниках ядерные, термоядерные, а также прочие бомбы и оружие того же назначения свезли на отдалённые необитаемые острова в океане.
Все средства массового поражения подлежали немедленному уничтожению. Со всеми мерами предосторожности – во имя безопасности природы и человека (?) – были взорваны бомбы и боеприпасы на всех островах, кроме одного. Про него просто нечаянно забыли. На этом самом острове, затерянном в океане жизни, так и застряли серийные ядерные бомбы и боеприпасы, самые мощные и опасные. О своей судьбе они были осведомлены, ждали исхода, но с ними так ничего и не происходило. Время шло, мир продолжал существование так, как если бы этого острова не было на свете. Наконец, бомбы поняли, что предоставлены сами себе. Они решили начать новую жизнь.
– Видимо, нас оставили в покое, – рассуждала Ядерная бомба последнего образца, – так давайте воспользуемся этим.
– Конечно, – поддержала её предшественница, Ядерная бомба предпоследнего образца. – Мы никому не собираемся угрожать без причины, поэтому можем позволить себе…
– Отдохнуть от того напряжения, к которому привыкли за долгое время нашей безупречной готовности к боевым действиям! – воскликнула Ядерная боеголовка. – Мы – в отпуске, в бессрочном отпуске. Отслужили своё, а теперь – на пенсии...
– Дождались, поди… – пробурчала обиженная Водородная бомба. – А какие мы строили планы когда-то!
– Давайте считаться с реальностью, – повысила голос Ядерная бомба. – Прошлые планы – в прошлых проектах. Осуществлять их некому.
– Вы только посмотрите вокруг, оглянитесь по сторонам, – предложила Ядерная ракета оперативно-тактического назначения. – Раньше я была уверена, что должна выполнять чьи-то приказы и распоряжения вне зависимости от обстановки, в которой нахожусь. А теперь – другое дело, командиров нет. Теперь я сама могу распоряжаться собой, радоваться своей свободе, пусть и на пенсии, заметьте, на заслуженной пенсии. Ведь здорово, правда?
…На острове всё располагало к миру и покою, к неспешным размышлениям, к отдыху. Бомбы и боеприпасы постепенно освоились со своим новым положением, привыкли к воле и бережному обращению друг к другу: одно неосторожное движение – и нечаянно обретённый покой обернётся взрывом и катастрофой. Раз – и ничего от ядерной колонии не останется! Да, бомбам и прочим агрессивным поражающим элементам захотелось «жить по-новому», почувствовать себя в новом качестве. Хотелось бы, чтобы люди о них «прочно забыли»…
Погода, как правило, была прекрасной, солнце светило с утра до вечера. Купались со знанием дела, дабы не повредить оболочку; обсыхали осторожно, чтобы не перегреться, не привести в действие устройства тотального уничтожения.
Долго ли это могло продолжаться? Трудно сказать.
…После истребления основных запасов средств разрушения и уничтожения на Земле установился зыбкий мир, нарушить который – намеренно – уже никто не собирался, но… Периодически то там, то тут, назревали политические конфликты, кризисы, чрезвычайные ситуации, разрешение которых не обходилось без вмешательства грубой силы. И всё-таки лидеры государств не уставали гордиться тем, что они добились главного: угрозы существованию жизни на Земле нет. Это и стало самым большим успехом международной дипломатии за последнюю сотню лет. Планета Земля была провозглашена планетой, свободного от ядерного оружия.
Правда, незаконные обитатели ядерного острова ничего об этом не знали. Они жили сами по себе и, наверное, долго ещё продолжали бы жить безмятежно, если бы…
Однажды в полдень часовые острова заметили на морском горизонте какой-то предмет. Предмет быстро приближался, и вскоре все могли разглядеть его. Оказалось, это – корабль крупных размеров. Никогда никто из пленников острова не видел никаких кораблей раньше, правда, кроме того эсминца, на котором они прибыли сюда.
Моментальный переполох охватил весь остров. Все ядерные персоны словно обезумели, заметались, забыв о своих недавних мирных занятиях, мирных намерениях, о сохранении «правил безопасности передвижения и мышления».
– Это за нами! Нас хотят уничтожить! – закричали не самые мощные бомбы.
– Да мы сами способны уничтожить кого угодно! – возопили боеголовки.
– Героически погибнем, зато погубим наших врагов, не допустим, чтобы они стали нашими хозяевами! – заорали остальные бомбы, ракеты и боеприпасы, и… Тут же безудержно бросились в атаку скорее на воображаемого, чем на реального противника.
…Нечаянно сбившееся с курса следования судно с гражданскими пассажирами уже было в нескольких десятках метров от необитаемого и, по предположению капитана, заброшенного острова. Люди не успели опомниться, как были уничтожены ядерным штурмом обезумевших, одичавших бомб и их сородичей. Над Землёй в последний раз вырос колоссальных размеров ядерный гриб, который завис надолго. Остров был смыт с лица многострадальной Земли. Огромная воронка, образовавшаяся в зеркале океана, медленно поглощала материальные последствия ядерного взрыва.
Человечество вздрогнуло в последний раз.
Ядерная эра на этот раз действительно завершилась, худо-бедно сохранив цивилизацию…
Апрель 2015 г.
2. Жили-были боги – Сказка для богов
Жили-были боги. Жили они в своём декоративно-бальзамическом пространстве не по-настоящему, а по-божественному: создавали, упорядочивали, развивали, разрушали… А в то же время процветали, достигали, развлекались, взаимодействовали друг с другом, соперничали, враждовали между собой.
Много ли, мало ли времени минуло, но надоело им одно и то же. Скучно им стало в своём кругу, и сотворили они жизнь, живую материю в вариациях, распределили её во владениях своих по своему же усмотрению.
Какую цель преследовали, на что рассчитывали, чего ожидали – нам не скажут.
Утверждать, что никому или ничему от этого не стало плохо, а всем стало только хорошо, нельзя. Даже если и не так, то обратно – без потерь – вернуться уже невозможно.
Наличие жизни как категории изменить не в силах даже боги.
Август 2015 г.
3. Жили-были Луна и звёзды – Сказка на небе
Жили-были Луна и звёзды. Жили они на небе, которому конца и края не было. Звёзд насчитывалось тысячи и миллионы тысяч, а Луна была одна. Луна жила-была не сама по себе; так вышло, что пребывала она во второстепенных лицах с тех самых пор, как помнит себя. С самого своего рождения она ощущала себя не самостоятельной единицей, а спутницей планеты Земля. Это ей очень мешало во всех отношениях.
Звёзды ничьими спутницами не были, и любая, даже обычная, неказистая звезда считала себя самым главным светилом во вселенной. Возраст звёзд и звёздных скоплений невообразимо огромен, возраст планет – гораздо… менее того. Звёзды вместе с окружающими их планетами и прочими небесными телами, приписанными к ним, образовывали галактики. Галактик – несметное число. Все без исключения галактики входили в реестры разнообразных вселенных; какой-то галактике повезло больше, какой-то меньше.
Вселенных на небе скопилось тоже несколько тысяч или даже больше. Все они дружно наполняли собой сундук сокровищ Космоса. Космос – хранитель и повелитель всех и вся, всё материальное пространство тьмы и света, все без исключения объекты этого пространства принадлежали ему. Он владел бесчисленным множеством вселенных и, наверное, до конца всего богатства своего не знал. Ну, на миллион чего-то меньше, на миллиард чего-то больше – какая разница? На детали не разменивался, был снисходителен и относился к своим вселенным как добродушный отец к избалованным дочерям. Вселенные пользовались его добротой и творили, что хотели, у него же «на глазах», а он специально закрывал глаза, чтоб не видеть того, чего не хотел и знать. Любая отдельная вселенная, как повелось, обладала и распоряжалась своим несметным богатством единолично. Вселенская лояльность изначально пресекала грубые нарушения законов, поддерживающих логическое равновесие параметров пространства и времени во всех её регионах.
Интересующая нас Вселенная полагала себя наиважнейшей в Космосе. И разве у кого-то возникали возражения? Вселенная была строптива и доверяла только себе – без объяснений манипулировала галактиками, не отдавала им на откуп ни звёзды, ни иные небесные тела, относящиеся к ним. Она по-хозяйски требовала от всех находящихся в её безраздельной власти небесных тел и объектов не подавать повода для спонтанного переформатирования галактик ни в одной, даже самой захудалой из её областей – будет только хуже.
– Конечно, науку подчинения я проходила, – соглашалась покорная Луна, – и откуда бы я ни взялась, как бы мне ни хотелось изменить свою долю, этому не бывать. Напрасно магнитные поля сбивают меня с толку, напевая песню о том, что с их помощью я могла бы…
Магнитные поля, радиационные потоки и космические лучи – не без ведома Хозяйки-вселенной – легко пронизывали эту самую Вселенную, внося некоторое, порой негативное разнообразие в околопланетные пространства, да и в атмосферу самих планет. Вселенная допускала такие вольности – перемены, не противоречащим законам её развития, неизбежны. И в то же время она не слишком озадачивалась судьбами каких-то там планет, которым и счёт вела небрежно, подражая Космосу.
Интересующая нас и Луну галактика в самой интересной для нас Вселенной носила название Млечный путь. Эта галактика не была центральной во Вселенной, но прославилась стабильно красивыми, вытянутыми формами, своеобразным устройством, сдержанной внутренней политикой, чем и взыскала уважение на просторах Вселенной, а главное – в Космосе, вроде как любимая внучка своего дедушки. Все двести миллиардов звёзд, составляющих Млечный путь, очень гордились своим сиятельным коллективом – поди, поищи такой же путь!
– Вот если бы сам Млечный путь вступился за меня, то и мне бы нашлось подходящее, приятное для меня место в какой-нибудь другой планетной системе, в какой-то милой компании. Я убеждена в этом! – вздыхала Луна. Её совершенно не интересовал тот факт, что далеко не каждая звезда, по душевной щедрости Вселенной, имела собственную планетную систему, а только одна, то ли из трёх, то ли из двадцати пяти, смотря по обстоятельствам. Да и какие планеты вращались вокруг звезды, ещё проверить надо. – Подумаешь, великое дело! Мне же не все системы нужны сразу, а только одна.
Одна Луна, одна звезда, одна галактика – идеальное сочетание…
– Разве? Сочетание единиц? Это абсурд, а не идеал, – с обидой возразила бы Луна. – Родному Млечному пути есть, чем гордиться, в том числе и… Меня в этом списке нет.
Звёзды тоже могли бы пожаловаться на дискомфорт своего положения в Космосе. Многие из них испытывали постоянные тревоги, связанные с внутренними энергетическими процессами. Вопросы коллективного устройства также не были решены в пользу звёзд. На первый взгляд, звёзды распределялись рационально между безучётным числом галактик, вместе со своими планетами, межзвёздными тучами газа, пыли, тёмной материи и прочими небесными телами. На второй же взгляд просматривалась непоследовательность такого распределения, а при детальном рассмотрении выходило, что хаос царил безраздельно в самых заметных семействах звёзд. Видимо, поэтому сотни, а то и тысячи звёзд, имели веские причины для недовольства, и это вносило великую смуту в устройства галактик.
Млечный путь – некоторое исключение, загадочное и неповторимое. Но всё равно, Луне важно одно: звёзд-то много, а она, Луна, – одна. Да ведь и Земля – одна, и другие планеты Космоса, коих и не перечесть, тоже не были точной копией друг друга, и каждая – с характером. Примечательно и то, что Луна оказалась самой значимой спутницей из спутниц и спутников планет, входивших в систему звезды со звонким именем Солнце. Меркурий, Венера, Земля, Марс, Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун и малышка Плутон – девять своеобразных планет, в перечисленном порядке, вместе с их разнохарактерными спутниками и спутницами, вращающиеся вокруг Солнца, которому и были поручены Млечным путём от лица Владычицы-вселенной не то, чтобы раз и навсегда, но по расчёту, на неопределённое время.
Планеты своей собственной системы, включая спутников и спутниц, Солнце контролировало по настроению – то придирчиво, то небрежно. Как полагали подчинённые Солнцу передовые планеты, то есть ближайшая к нему четвёрка, звезда эта слишком много брала на себя, но, честно признаться, столько же и отдавала. Погасни она, например, и…
Сомнения излишни. Солнце, имеющее возраст около пяти миллиардов земных лет и достигшее середины своего жизненного цикла, собиралось просуществовать ещё долго-долго, имело полное основание рассчитывать на продление жизни своей звёздной системы, как минимум, на столько же. Почему земных? А из почтения к планете Земля, которая, одна единственная из всех планет в Солнечной системе, обладала высшими формами жизни. Насколько они высшие – большой, даже больной – вопрос. Но всё – относительно…
– Ей – и эти самые формы жизни, и лучшую спутницу во Вселенной, – возмущалась Луна. – А мне что досталось?
Солнцу незачем было печалиться из-за недовольства Луны. Солнце себя любило, приучило планеты к почитанию себя и свих привычек. За миллиарды-то лет его манеры были известны хорошо. На планетах Солнечной системы большинство событий и явлений объяснялось взаимосвязью с Солнцем: «Солнце взошло», «Солнце скрылось», «Солнце раскалилось», «Солнце начало остывать», «Солнце покрылось пятнами»… Восемь планет и большинство объектов обращались вокруг Солнца с разными скоростями, но в одном направлении с вращением Солнца, что обеспечивало устойчивость системы.
Лишь Венера, зная, что прекрасна и обаятельна, ещё в далёкой древности добилась позволения у Солнца (с ведома Галактики, конечно) вращаться в обратную сторону. Не в пример остальным планетам и естественным объектам, которые она же причисляла к общей массе соседей, ей также посчастливилось одновременно избавиться от неудобного и несговорчивого спутника, но Венера категорически отрицала это…
– Ей дано всё, чтобы подчеркнуть свою неотразимую индивидуальность, а мне – опять ничего, – сокрушалась Луна, оплакивая в очередной раз личное неустройство. – Да, и по определению, Венера – независимая особа, а я – так, чья-то спутница, компаньонка, придаток… Но где же справедливость? Всё наоборот получается. Я содержательнее всех остальных планет и спутников в нашей системе, к тому же тонкая натура, скромна и сдержана в эмоциях, могу войти в положение каждого. А Венера – так, пустышка, самореклама, зато умеет преподнести себя с размахом. Если бы Солнце… Нет, если бы Вселенная снизошла до понимания моих проблем! А то велено: не подавать повода для самопроизвольного проявления чувств…
Луна, при всей неудовлетворённости собственным положением, хорошо понимала, что даже в исключительных случаях главным управленцам Космоса дела нет до таких пустяков, как устраивать отдельную коммуникабельность внутри какой-то весьма незначительной, в их понятии, звёздной системы, да и значительной тоже. Подумаешь, Земля опять пострадала от потоков неких высоких энергий, поступивших из просторов Вселенной... А уж Луна-то… Всё – как – всегда.
Что такое или кто такая Луна – в решете Вселенной?
Что такое или кто такая отдельная звезда – в том же решете?
Что такое или кто такая…
Материальная сила притяжения временной спутницы или спутника – не столько причина, сколько повод для определения местоположения небесного тела и поведения его в небесном обществе. Всеми весомыми причинами распоряжалась Вселенная. Известно, что Земля и Луна не ладили с самого начала своего совместного существования. Каждая считала себя страдающей стороной. Соседками и спутницами Земля и Луна стали несколько миллиардов лет назад не так уж и случайно, а по воле (или неволе?) своей Галактики, в итоге игры-столкновения между юной Землёй и крупным космическим объектом. Земля считала, что без падчерицы-Луны ей жилось вольготнее. Кроме того, как только объявилась на свете Луна, Земля попала в полосу неудач. Разнообразие проявлений форм жизни на Земле стало всё чаще преподносить родной планете неожиданные сюрпризы – она не успевала своевременно решать встающие перед ней новые и новые задачи, испытывая ответственность за тех, кому дала жизнь. До себя ли?
Земля давно вынашивала в себе стратегические намерения и планы, но, благодаря так называемым высшим формам жизни, даже не успевала раз за разом приводить себя в элементарный космическо-косметический порядок после очередных, весьма приземлённых переворотов и потрясений, теряла стройность и красоту, стремительно отдаляясь от того идеала, которого Луна почти достигла. Как полагали некоторые обитатели Млечного пути, Луна, несмотря на некоторую наивность, в течение этих миллиардов лет только и делала, что обретала истинные космические достоинства, вызывающие зависть у Земли. Земля с удовольствием избавилась бы от нежелательной спутницы, была бы несказанно рада, если бы та начисто исчезла с её горизонта, с её орбиты – конкуренция столь близкой подруги создавала большие проблемы в личном плане.
– Счастливая Венера, она ловко устроилась: у неё нет спутниц... Не поддаётся ни на какие провокации. Да и пригожая к тому же… – вздыхала Земля. – Нас часто называют близнецами, но какие мы разные! Венера – такая же соперница мне, как и Луна. У неё – отличные характеристики, яркая биография, идеальная орбита, но она – хотя бы – значительно дальше от меня…
Луна принципиально устала от несправедливости, от скованности движения, от своего положения в целом ещё и потому, что всегда была обращена к Земле одной стороной и повернуться по-другому никак не могла, да и не смела. Она неустанно обдумывала своё бытиё, не прекращала мечтать об уютном и приятном небесном устройстве, но дать себе полной воли не могла даже в мечтах. Мечтать ли о том, чтобы стать спутницей другой планеты, например… Марса? Считалось, что в Солнечной системе Марс занимает прочные позиции, схожие по прочности с позициями Венеры.
Луну это задевало и забавляло одновременно:
– Марс, красавец-воин в красном облачении, привык осознавать себя как боец, как герой, как… символ мужества. И рядом – Венера, символ женской красоты и обаяния… Оба – свободны и раскованы! Не то, нет, не совсем то… Не буду подсказывать… Вот если бы… Вот если бы я и Марс… Да нужна ли горделивому Марсу верная спутница жизни?
Земля не догадывалась о грёзах Луны, только – при любых обстоятельствах – уступить эту авантюристку высокомерному и самовлюблённому Марсу вряд ли захотела бы. Ещё чего!
– Венера… Ей-то никто не мешает, а до сих пор наладить личную жизнь не может, даже при всех её галактических связях. Или не хочет? Или Вселенских принцев ждёт? Варианты рассматривает? Запросто! А вдруг от меня что-то скрывают? – Земля задохнулась от жгучей догадки. – И Луна… Стоит на своём, только и делает, что воображает себя особой Высшего света! Ах, беззаботная, сверкающая, светлая, прелестная… Знаю я её… Романтичная фигура? Легко окружать себя ореолом романтики, если нет на тебе никаких обязательств перед теми, кого питаешь и взращиваешь… Ай-ай-ай, недотрога, девственница, лицемерка! Да и зачем надрываться без меры, кого-то питать и взращивать, только и думать о сохранности среды? Ни воды, ни атмосферы, ничего полноценного не завела, лишь бы забот не было. Привыкла грезить, превозноситься, похваляться добродетелями. Никаких печалей, только порхай!
– Куда ж порхать, когда так привязана… – Луна, сравнивая своё положение с положением Земли, понимала, что некоторые преимущества у неё всё же есть. – Мечтать могу о чём угодно, да Галактика не позволит, а уж Вселенная… Одно только волеизъявление моих хозяек, одно моё движение, и я – уже была бы в поле интересов любой другой планеты, пусть и Марса! Возможно, наш союз прославил бы всю Галактику. Да, хорошо бы сочинить и распространить по свету историческую версию, например: о Луне с Марсом ходят старинные космические легенды, а «Венера и Марс» – последняя выдумка злопыхателей-завистников. А уж о Земле-то… С кем бы эту наседку соединить в одну легенду? Миф о Земле и… Не с кем, не разглядишь такого примитивного кавалера ни в одном телескопе.
Знал или не знал об этих выдумках Марс, не ясно, только периодически посматривал на Луну, оценивая сию притягательную во всех отношениях особу не с той позиции, с которой привыкла осуждать её Земля. Сама-то Земля никак не могла заинтересовать его – разве можно заинтересовать кого-то хронической приземлённостью?
Сочинённые Луной космические легенды ни до Марса, ни до других планет так и не дошли, зато мифы об обворожительной Венере частенько вспоминали и цитировали невзрачные, но преданные спутники Марса Фобос и Деймос. Оба спутника именовали Венеру бывшей невестой Марса и совершенно не возражали бы, если бы сия прекрасная планета проявила свою благосклонность к одному из них – издалека хотя бы.
– Если Венера Марсу не по нраву, а нам не по силам, то Луна… Луна нас вдохновляет, – рассуждали они ненавязчиво. – Её таинственный свет завораживает нас, мы воодушевляемся от этого света, этой лёгкости, этого изящества…
– Да будет вам, – сердился Марс, багровея и темнея. – Своего мнения иметь вы не можете. Вы – мои подданные-оруженосцы. Если бы не я, вас бы на свете уже не было, а безвозвратно поглотила бы тьма Галактики, имейте это в виду.
Марс большое внимание уделял своим внешним регалиям, для того спутники были и нужны. Венера и Луна – обе привлекательны. Он редко приближался к дамам из Солнечной системы. Самые яркие встречи происходили раз в десять-двадцать лет, земных лет, на смотринах, которые Млечный путь устраивал в каждой звёздной системе и называл «Парадом планет». «Парад планет» проводился по скользящему графику, от парада до парада – один прыжок. Не успевал пройти один парад, как следом бежал другой. Солнце могло гордиться парадом. Его система ни разу не ошиблась ни на одном параде.
Честно сказать, Вселенную мало волновали успехи и упущения галактик, лишь бы они не портили картины общего благополучия и устойчивости. Парады, планеты, звёзды… Вселенная пышно отмечала только свои личные юбилеи, поэтому региональные праздники галактик проходили скромно, по-семейному. А сами галактики – тем, пожалуйста, даны права, не исключающие обязанности… Дерзайте: промахнётесь – накажем, угодите – похвалим! Поощрения – каприз Вселенной…
Млечный путь выделял Солнце из многих других звёзд и не зря. За «Парад планет», проводимый в рамках Солнечной системы, Млечный путь иногда получал поощрения от Вселенной в виде некоторых послаблений по разным, чрезвычайно важным показателям, однако, в известных пределах. При этом Солнцу тоже кое-что перепадало. Планеты понимали послабления по-своему, но ощутимых улучшений не замечали. Глупые вопросы друг другу не задавали, но каждая планета в итоге всё-таки считала себя обделённой галактической и солнечной милостью, полагая, что к её соседям Солнце проявляет больше благосклонности, чем к ней лично. Все, кроме Меркурия.
Юркий торопыга Меркурий – ближайшая к Солнцу планета, самая маленькая и проворная. Меркурий не обижался ни на кого. Зачем нервничать попусту? Он постоянно крутился у Солнца на виду, знал свою звезду лучше других и советовал всем не выводить Солнце из терпения. Венере, Земле и Марсу, составляющим интеллектуальное ядро системы, и без того было понятно, кто кого главнее и кто кому слуга.
Следующие за ними – по мере отдаления от Солнца – планеты-гиганты Юпитер, Сатурн, Уран и Нептун, самые неуклюжие и нерасторопные, обладали огромными размерами, ворчливыми характерами и повышенными уровнями самооценок. Они составляли подавляющую часть суммарной массы всех планет Солнечной системы, массой давили на всё, на что могли повлиять, привлекая внимание к себе. Со здравым смыслом не дружили, обидами на всех и вся переполнялись постоянно. Оценивали себя с разных сторон, и выходило – молодцы, богатыри, предводители (а кто этим дорожит?). Однако, остальные знали, что принимать такие уверения следует только в шутку, поскольку дряблые поверхности этих планет образованы плотными облаками, чему и обязан низкий удельный вес их мыслей.
Что же касается самой последней, самой отсталой и самой маленькой планеты с названием Плутон, то... Неприметная, захудалая, крайняя… Планеты-гиганты, да и все другие планеты, не считали крошечный Плутон планетой, а так, мелкой песчинкой или пылинкой.
Да, парад… Все планеты Солнечной системы старались выставить себя на параде с самой лучшей стороны, и почти всегда это получалось. Для Марса весь смысл парада заключался в том, что встретившись с Венерой, Землёй и Луной лишь на короткое время и находясь на таком расстоянии, что дух захватывало, он учтиво раскланивался и завершал обратный круг с достоинством, бряцая оружием. Всё как заведено, из установленного режима никогда не выходил. Остальные планеты равнялись на интеллектуалов, только Плутон... Песчинка на параде – смешно! Не такая уж песчинка, не так уж и смешно – около Плутона вращалось пять спутников: четыре малых и один огромный – Харон. Происхождение Харона и его положение по отношению к Плутону в основном повторяли историю Луны и Земли, кроме одной подробности: именно Плутон, несмотря на миниатюрные размеры, обладал самым массивным спутником в системе, по соотношению масс спутника и планеты.
– Почему так произошло? – возмущались планеты-гиганты. – Это нелогично. Как Млечный путь допустил? Куда Вселенная смотрела?! ...И смотрела ли?
Этаких гигантов и Плутонов
У Вселенной – сотни миллионов…
– Да, – горестно отозвался Плутон, девятая, окраинная планета Солнечной системы, как раз в самое неподходящее время, в разгаре «Парада планет», на который Млечный путь возлагал большие надежды. Плутон говорил тихонько, но его услышали далеко. Не того ли он и хотел? – Плутонов у Вселенной может быть много, а Луна – одна единственная…
– Что-что? Я не ослышалась? – Луна вздрогнула, услыхав высказывание Плутона. Она как раз завершала очередной виток вокруг Земли в финале блестящего парада. Праздник в Галактике проходил как обычно, чётко, ритмично, без лишнего шума. Шума-то не было, да как бы беспорядка не случилось из-за неуместной реакции Луны на глупую реплику невзрачного заморыша Плутона, которого терпели на параде только из вежливости да из формальной необходимости. – Это кто сказал?
– Не нарушать порядок! Встать в строй! Равняться на меня! – Солнце не уставало гордиться утверждённым свыше праздником, радоваться от созерцания своих же планет в обожаемом, парадном секторе. Жаль, на этот раз любимое астрономическое явление испортила ничтожная карликовая планета-пылинка, осмелившаяся подать свой голос, когда все без исключения должны безропотно следовать парадному уставу...
Строй неловко выровнялся, парад завершился вполне успешно. Луна, продолжая движение в установленном порядке, точно предписывающем каждому участнику парада последующие реверансы по окончании мероприятия, никак не могла забыть нечаянно сказанное о ней Плутоном – как будто её думу прочёл. Странно… И Плутону, вроде бы не испугавшемуся возмездия Солнца, стало неловко от того, что не сдержался и выдал себя, выдал всем свои чаяния. Оказалось, они просты: о Луне. Никакого права думать о недоступной во всех отношениях Луне у него не было, никаких шансов – тем более.
Карлик – и богиня… Богиня – вот кем была для него Луна.
Внутреннее состояние впечатлительного Плутона было связано с мыслями и мечтами о Богине. Одному Харону это состояние Плутона было ведомо уже так давно, что памяти не хватит... Плутон долго терпел и страдал молча, а потом не выдержал, поделился с Хароном своей тайной:
– Нет мне счастья. Не везёт мне. Я давно понял, моё планетарное счастье неотделимо от Луны. Словно вижу её на своей орбите! Или себя, следующего за ней безропотно… Ты только не подумай, что я хочу избавиться от тебя и других моих спутников, нет. А если среди вас была бы и Луна, то…
– Нет, не к советам моим прислушайся, но к голосу вселенского разума, – отвечал расчётливый Харон. – Он подсказывает всем, что делать. Исключения лучше забыть. От спутников и спутниц избавиться непросто, а приобрести их по собственному желанию невозможно. Я тебя отлично понимаю, недаром нас с тобой считают двойной планетой. Но ты – совершенно другой, чем я! Может, Луна и мне нравится…
– Вот и вышла вся правда наружу, – Плутон огорчился от неожиданного признания своего главного спутника, которого очень уважал. Спутника или соперника?
– Да не вся правда вышла. Есть и принципиальная правда, и она заключается в том, что масса твоя меньше массы Луны в пять раз, а объём – в три раза. – Харон встревожился не на шутку, ему хотелось вразумить Плутона. – Для меня ты – неизменная данность в наших странных отношениях и соотношениях. И следующая правда. Ты – ледяной мир, состоящий из замёрзших газов… А Луна – скалы и песок. Наверное, поэтому она так привлекает тебя? А кем же ты можешь стать для Луны?
Плутон не задавался подобным вопросом, знал только, что надеяться ему не на что. Кем он мог стать кроме того, чем был? Он мечтал исполнять любые пожелания Луны, но даже поставить себя рядом с ней не отваживался. В маленьком ледяном теле неудачника Плутона накапливались слёзы, но плакать он не умел. Плутон горевал, не переставая, ещё и потому, что на галактических симпозиумах его всё чаще называли планетой спорной или просто небесным телом, каких ещё очень много в Солнечной системе. Может, и Луна его за планету не считает?
– Нет, считаю, – проследила за движением его мысли чуткая Луна. – Главное для планеты – самостоятельность, чёткость в действиях, уверенность в мыслях, искренность в намерениях.
– О, мои мысли не подчиняются выгодному расчёту, а действия и намерения… – Плутон замялся. – Мне нечего предложить тебе, драгоценная Богиня, пленница и спутница Земли, кроме самого себя с моими же спутниками и сопутствующими телами, менее значительными спутниками. Просто обменяться спутниками Земля не захочет, а Солнце… По своей воле я бы незамедлительно забрал тебя прямо с орбиты и с почётным эскортом доставил бы и тебя, и всю мою компанию, ну, например, в зону влияния соседней звезды, вот тогда бы…
...Солнце после парада, как обычно, невозмутимо пребывало в счастливой дремоте, почти не прислушиваясь к этим бредням. Забавно… Сказки и вымыслы несколько разнообразят существование и бодрят… Скука никому не на пользу… А здравый смысл… Планеты изначально движутся вокруг ближайших к ним звёзд по причине большой разницы в массе. По своей воле попасть в сферу деятельности чужой звезды планета не может, как ни старайся. А эти безрассудные и своевольные планеты, являющиеся его подданными… Безрассудные, но не бесчувственные? А зачем планетам чувства и желания? Законы Космоса строги и непреложны. Никакие чувства в них не учитываются, потому что их быть не может. Обойдутся. Чувств не существует, они мешают гармоничному развитию механизмов совершенствования модели пространства-времени. Законов – несколько тысяч и миллионов тысяч. Есть варианты: законы взаимодействия между звёздами и звёздными системами материальных тел, находящихся во владениях галактик, Вселенной, Космоса, а в составе законов – разделы, главы, параграфы, действующие на разных уровнях развития объёмного многомерного пространства безграничного мироздания.
Большой Космос – большая игра, расчёт – по-крупному. Большой игрой мелочи не предусмотрены. Судьбы созвездий, отдельных звёзд, планет и прочих небесных тел предопределялись как розыгрыши в космических партиях изысканных игр Вселенной – так было дозволено изначально Космическим правительством. Игроки потешались вволю. Что это такое или кто они такие, эти игроки, не знал никто. Так была задумана Вселенная этими же игроками. Проигрышей не допускали; провокации или досадные случайности, выливающиеся в необратимые перевороты материй и времён, только забавляли всемогущих игроков. Все небесные системы и тела могли существовать до той поры, пока их не разыграют в плановой или спонтанной партии Большие Персоны. Солнце, Луна, Плутон – так, мелкота незначительная, амёбы микроскопические…
Но Плутон и Луна знать того не хотели.
Да, никого их чувства и намерения не интересуют, кроме них самих. Они решили действовать рискованно – как никто, никогда, ни при каких обстоятельствах ещё не поступал.
Ну и что?
…Дерзостная мысль о совместном счастье поддержала их горячие чувства, прибавила смелости, укрепила силы, подтолкнула к неожиданному решению вопроса – и в несколько галактических мгновений Луна оказалась на орбите Плутона. Она не успела потеснить орбиты его ошарашенных спутников, а те – перестроиться в соответствии с возникшей ситуацией, как… Тут-то и открылись новые перспективы развития взаимоотношений. И произошло это потому, что… Трудно вообразить, но Плутон, нарушая все законы формирования и эволюции систем, с радостью уступил своё место Луне, а сам стал её спутником вместе с остальным семейством собственных же спутников.
Никто не понял, как ему это удалось.
– Вот чего не ждал, так этого! – ахнул удивлённый без меры Харон. – И заметьте, такого не ждал никто из наших патриархов и светил. Они этого ни за что не простят…
– А мы в том и не нуждаемся, – отвечал счастливый Плутон. – В наши совместные с Луной планы входит не выпрашивание милости или прощения, а твёрдое намерение стать счастливыми. Не сочтите меня за разрушителя основ – я заранее всё тщательно обдумал и рассчитал. Теперь предлагаю, не упуская времени, пока общество в замешательстве, воспользоваться благоприятным стечением астрономических обстоятельств и махнуть подальше отсюда, за пределы Солнечной системы.
– Теряюсь... – Элегантная Луна робко улыбалась Плутону. Да, ей чрезвычайно понравилось приключение, подарившее корону планеты. Её именуют планетой, а не спутницей! Нет, Плутон – неподражаем, он равен ей во всём и даже более того, превосходит по многим качествам и совсем не унизил себя, став её спутником. – Я рада случившемуся, несмотря на ожидаемую реакцию окружения. Но распрощаться с Солнцем… Как это?
– Очень просто, – отвечал воодушевлённый Плутон. – Новую жизнь лучше начинать на новом месте. Одно твоё желание – и я готов следовать за тобой, куда прикажешь, моя Богиня. Звёзд много, а ты – одна!
Луна задумалась сосредоточенно. Внезапное обретение более высокого статуса накладывало на неё какие-то новые обязанности, но какие? Нужно отважиться на… Заманчиво! Следует ещё раз продумать такой ход. Плутон продолжал:
– Сомнения отбросим в сторону. Целиком доверьтесь мне, положитесь на меня. Все положитесь на меня! Рядом с Солнцем – пятьдесят звёздных систем, а ближайшие к нам – звёзды первой величины: Альфа Центавра, Процион и Сириус. Надо действовать быстро, пока не получилось всеобщего переполоха. Предлагаю рвануть к Сириусу, он, по моим соображениям, гостеприимнее других. Моя Богиня, ты готова сделать следующий шаг и покинуть Солнечную систему? А вы, мои верные спутники жизни, не возражаете?
– Гостеприимнее других? – расхохоталась Луна, розовея и хорошея при этом. – Тогда согласна. Рискнём. Здесь мне всегда не хватало элементарного тепла и уважения.
– И нам тоже, и мы не против, – согласились бывшие спутниками Плутона, а ставшие спутниками Луны. Даже разумный Харон смирился с грядущими переменами, предвкушая воплощение новой идеи – идеи свободы осознанного выбора.
– Моя Богиня! Мои друзья! Рад, что вы поняли меня. Тогда перестраиваемся в обтекаемую форму и… – Плутон знал, что делает. Крайняя в Солнечной системе орбита оказалась очень удобной для того, чтобы с неё можно было легко соскользнуть.
…Несколько планет Солнечной системы были захвачены врасплох, хотя успели заметить главное и с изумлением проследить побег самовольных наглецов – странный маленький караван небесных тел, столь отличающихся друг от друга, но единых в своём порыве, удалялся стремительно, с ускорением. И как это они сумели? Светящееся облако вскоре исчезло из виду.
Небывалое доселе происшествие привело в волнение многие значимые объекты Солнечной системы. Планеты отреагировали на только что случившееся по-разному.
Меркурий, испытывающий постоянный дискомфорт от спонтанного течения собственных геологических процессов, так увлёкся новыми явлениями природы, что ничего иного в радиусе видимости не замечал принципиально. Потом, правда, сокрушался, что не успел в полной мере проникнуться самой идеей системного переворота, однако задумался крепко…
Венера и Марс, находясь как раз в самом неудобном положении по отношению друг к другу, были заняты исключительно тем, чтобы уловить момент, дождаться следующей встречи (продолжительной или мимолётной) и продолжить приятную беседу, прерванную ранее. Всё прочее их мало интересовало.
Земля, в очередной раз потрясённая ядерной катастрофой, была целиком поглощена своими экологическими проблемами. Заметила также, что привычные возмущения природы переходят все пределы… Тут и обнаружила отсутствие Луны. Абсурд? Протестовать не имело смысла, а жалеть не о чем.
Юпитер, раздираемый непрекращающимися противоречиями между своими шестьюдесятью пятью спутниками, не сразу заметил резкие изменения в округе, а когда понял, в чём дело, так разволновался, что замер… и уснул прямо на ходу.
Сатурн – тот расценил ситуацию как сверхвозможную. «Акробатическая выходка» Луны с Плутоном вызвала на Сатурне сильнейший шторм, закончившийся нервной вспышкой молнии, значительно превосходящей по мощности обычное излучение. Затем он долго сотрясался системой своих колец. Казалось, сам вот-вот примет конфигурацию обломков своих же колец, но, как ни странно, быстро успокоился. Всё осталось на прежних местах.
Уран, похожий на катящийся шар, слегка позавидовал беглецам и подумал, что уж ему-то, неуклюжему клубку, при его способе перемещения на орбите, и с места стронуться невозможно, а уж сбежать… Он восхитился смелостью обычных, как он полагал прежде, обывателей Галактики, но решил, что своим мнением ни с кем делиться не следует.
Нептун, единственная планета, детали атмосферы которой вращаются с различными скоростями, остался крайним в системе. Он моментально ощутил неудобства от потери ближайшего соседа, поразился происшедшему столь стремительно, а затем ужаснулся до самой глубины своего внутреннего состояния. Это чуть было не привело к переменам параметров личного вращения вокруг своей же оси и вокруг Солнца, а также к изменению жизненных показателей своего верного спутника Тритона. Но сумел вовремя остановиться – так-то спокойнее.
Спустя некоторое время, не сговариваясь и не обмениваясь впечатлениями, планеты всё-таки пришли к общему знаменателю: Солнце такого оскорбления не перенесёт, а Галактика рассчитается со всеми непременно.
Грустно… Глупо… Неуютно… Чего-то не хватает…
…«Солнце раскалилось», «Солнце возмутилось», «Солнце покрылось пятнами»… А Солнце… Солнце прервало свою идиллическую дремоту. Солнце допустило в себя глубокую реалистическую думу. Что произошло? Сбежали. Нарушили гармонию системы. Для чего? Чтобы достичь собственной гармонии? Почему не остались, не поделились планами, не посоветовались? Ничего подобного прежде не случалось, но предпосылки были, правда, незначительные…
– Или меня просто разыграли? Верю с трудом… Обманули? Смешно… – Солнце перебрало в памяти все соседские звёзды. Расстояние в миллионы световых лет отделяло от него одну-единственную когда-то заинтересовавшую его звезду в галактике Андромеды, ближайшей к Млечному пути. Когда-то к этой звезде Солнце тянулось всеми своими составляющими – мысленно и душевно, хотя узнало о ней случайно, из вселенских легенд. Чудные, волнующие легенды! Но даже теоретически добраться до заветной Звёздочки было невозможно – всей его жизни хвалило бы только на незначительное приближение к ней. Имени её Солнце не знало… Да и подвергать себя неоправданному риску Солнцу не хотелось. Вспоминая прошлое, Солнце опечалилось ещё больше. – Мне-то трепыхаться и смысла не было. Да-да… А Луне и Плутону – смысл был! Дал бы кто знать… Не доверились мне, на местном уровне всё и разрешилось бы… Ведь мне ничего не стоило немного перестроить свою систему, слегка подкорректировать орбиты планет, поменять местами некоторые объекты, с позволения Млечного пути, разумеется, и все были бы довольны. Теперь поздно. Жаль… Да ещё и госпожа наша, Вселенная, ох, гневаться будет, такую бучу замутить прикажет!
...В итоге… Спонтанное переформатирование Галактики – налицо. Нарушены законы Вселенной? Возможно, и что из этого следует? Ничего страшного, как выяснилось вскоре… Виртуальные противники и сторонники случившегося на этот раз получили благодатную почву для дискуссий.
Ничто ничему не является препятствием…
Законы – законами, но за миллиарды вселенских тысячелетий и сами законы, и их интерпретации не один миллион раз оказывались несостоятельными настолько, что… Потому в ключевых точках владений Вселенной периодически назревали и более или менее успешно разрешались (или усугублялись до абсурда) спонтанные предвестники коллапса и сами коллапсы, жестокие потрясения, принципиальные дисбалансы, являвшиеся следствием неуклонного следования тем самым законам. Словом, не то ещё бывало. Виртуальные оппоненты могли бы с уверенностью констатировать: выходка Луны и Плутона, не соответствующая ни одному из параграфов местных циркуляров от Млечного пути, – маленькая капелька в море космических катаклизмов, словом, ничтожная ерунда.
А разве стремление материальных систем к нематериальному счастью ни разу не подводило всемогущих игроков в Большой космической игре? А сами-то они …? А всё прочее?
…В итоге… Млечный путь сознательно не отреагировал на незначительный эпизод в своей не самой важной во всех отношениях звёздной системе, никакой дестабилизации не допустил. Вселенная не разразилась наказанием, коротко договорившись с Галактикой о поправках в соответствующих законах на предмет подобных перемен… Также всех порадовало известие: Большой Космос, как и следовало ждать, не изменил сам себе, не снизошёл до ничтожных мелочей, не обратил внимание на революционную проделку пылинок. То ли бывает! Потому незачем акцентировать второстепенное. Серьёзные вселенские проблемы неустанно напоминали о себе. Глобальные заботы по пресечению или развитию взаимоотношений с соседними, возможно, враждебными галактиками, жаждущими поглотить всех и вся, одолевали каждую галактику. Так вскоре обнаружилось, что навстречу родному Млечному пути очень быстрыми темпами из глубин Космоса приближается неизвестная гигантская галактика, намерения которой нужно ещё распознать… А мелкие внутренние неудобства – преходящи, не стоят переживаний.
Солнце, обретающее мудрость постепенно, но неуклонно, даже не озадачилось мыслью о возмездии своим бывшим подопечным: нерасчётливо испускать свой солнечный гнев очень вредно для собственного функционирования, да и безрезультатно в данном случае. Вяло поколебавшись, Солнце продолжило свою деятельность в прежнем режиме, ибо равновесие системы было нарушено незначительно. Новые планеты, новые орбиты, новые спутники – дело наживное. Да и без них пока неплохо.
...Так чем же закончился побег Луны, Плутона, их попутчиков? Достигли своего счастья те, которые к нему так неистово стремились?
Понятие счастья для Космоса отсутствует, поэтому…
Альфа Центавра, Процион, Сириус, Тау Кита, Альтаир…
Целеустремлённая Луна, отважный Плутон, их единомышленники…
…Жили-были Луна и звёзды. Жили они на небе, которому конца и края не было. Звёзд насчитывалось тысячи и миллионы тысяч, а Луна была одна.
Октябрь 2016 г.
