Людмила Максимчук
«Порядок вещей», 2012
ПОРЯДОК НЕКОТОРЫХ ДОМАШНИХ ВЕЩЕЙ
Компьютер
1.
Холодно, холодно, холодно… С самого утра очень, очень холодно; днём – середина-наполовину; только к вечеру, глядишь, и согреешься. Растопить ли камин? Зажечь свечку? Компьютер включён – он заменяет тепло; жаль, что не может заменить ужин, сон, родных… Или…?
2.
Жарко, жарко, жарко! Ну, невыносимая жара, а искупаться негде. Нет, не под ледяным душем освежиться, а поплавать по-настоящему в море, в озере, в реке… Компьютер включён – он заменяет прохладу; жаль, что не может заменить завтрак, зонтик от солнца, виллу на побережье… Или может?
3.
Больно, больно, больно! Когда же перестанет болеть; и никакие таблетки не помогают, никакие грелки, примочки, заморочки… Компьютер включён – он заменяет врача, фармацевта и медсестру; жаль, что не может заменить собою всю остальную жизнь… Или всё-таки может?
Люстра
1.
Неужели, неужели, неужели! Неужели раньше мы могли обходиться без люстры, без этого ослепительного хрустального фонтана, бьющего прямо из потолка и перевернутого головой вниз? Ах, это не всё? Он ещё и светит? Не заметно... Что? Оказывается, нужно ввернуть лампочки?
2.
Светло, светло, светло! Светло, как на снежных пиках горных вершин, освещаемых незаходящим солнцем! Свет так и брызжет из хрустальной люстры, что кажется: это хрустальный свет, и он никогда не перестанет брызгать, или струиться, или испускать потоки лучей, или заливать морем тепла, или…
3.
Темно, темно, темно! Ой, что случилось? Ну, включите же свет, куда он пропал… Как, уже включили? Но ведь ничего не видно… Ну, пожалуйста, ну, сжальтесь… Как – перегорели? Лампочки перегорели… А причём здесь они? Не морочьте голову, включите люстру, а эти, как их… лампочки, ввернёте потом! Ну, темно же, ужасно темно, невыносимо темно…
Картина
1.
Красиво, красиво, красиво! Шарман, шарман… И сюжетец, право, оригинальный, скажу вам, сто лет бы смотрел, и не надоест. И цвета натуральные, тона выдержаны, сочетание красок безупречно. Сколько хожу по вернисажам, ни разу ничего подобного не встречал, нет-с. И давно она у вас? О-о-о!!! Так что беру, беру без досужих раздумий. И супруге, надеюсь, понравится. Упакуйте, пожалуйста, да поаккуратнее!
2.
Мрачно, мрачно, мрачно! Хоть слева смотри, хоть справа, хоть подальше отойди, хоть освещение меняй – сумрачно, и всё тут. Не поднимает настроение, не поднимает. Не вдохновляет, не одухотворяет, не умиротворяет. Ну – никак. И что за сценка изображена? Следовало бы эту фигуру подвинуть влево, а вот то деревце, вот то! – выделить ярче. А тучи, тучи – зачем здесь тучи? Того и гляди, гроза грянет. Нет, не умиротворяет…
3.
Убожество, убожество, убожество! И кто намалевал этакое безобразие? Что за художник? Не художник, а форменный мазила! Что за мерзкая поза у этого неопрятного старика? А парик? А башмаки? И что делает женская туфелька здесь, под деревцем? Что – некая безымянная Золушка… от старикашки сбежала, от этого жалкого уродца, туфельку потеряла – и где? – под корявым саксаулом, растущим возле поганой свалки? Уберите, скорее несите с моих глаз это убожество, пока меня инфаркт не хватил!
Шкаф
1.
До чего дошли, до чего дошли, до чего дошли! И что себе думают? Поставили меня на ходу, на самом проходе, а я новенький, только что с фабрики, ещё лак не выветрился. Враз оцарапают! Разве я – буфет какой-то? Да я – всем шкафам шкаф! И рост – у меня, и вес – у меня, и инкрустация на дверках, и створки открываются беззвучно, и резьба ручная по окантовке, и ключики к дверцам золочёные. Где вы ещё такой шкаф найдёте? Последним в магазине стоял, всё настоящего покупателя дожидался. Дождался… Зарубите на носу: я – не последний, а один единственный на всём свете такой. Оцените по достоинству настоящую вещь!
2.
Безобразие, безобразие, безобразие! Сейчас лопну от досады! Оценили меня, значит, по заслугам… Зачем покупали-то? Передвинули беспардонно, света белого лишили, все углы уже обиты. А внутри… Стыдно раскрыться – набили невообразимой чепухой, вторсырьем каким-то! Навешали всякого старья, напихали барахла несусветного; думают, что я резиновый. А недавно… Не успел и понять, в чём дело – всю нижнюю полку железяками загрузили. Видано ли? Путь бы железяки эти под тахту запихали – этой пухлой гусыне всё равно… Или бы за кресло задвинули, а то воображает и важничает, что на колёсиках. Разве солидные шкафы бывают на колёсиках? Вот то-то. Эх, безрассудно превратили меня в чулан… Всё дно прогнулось, страшно подумать, куда опускаюсь… Ой! Уже… Обломилось что-то… Ох-ох-ох… Под правую ножку картонку какую-то подложили – жмёт! Уберите её поскорее, дайте почувствовать себя…
3.
Помогите, помогите, помогите… Пропадаю ни за что! Завезли незнамо куда, на дачу, что ли… Или в какой-то подвал… Ой, б-р-р-р… Дрожу от холода и сырости… Ослаб я, ослаб… Что творится? Дверца отвалилась… Ну невозможно! Что это скребётся в левом нижнем углу? Я тебе… Ох, ну и крыса – здоровенная… Ай-ай-ай! Бок, мой бок прогрызла… какая-то крыса! Кто же меня починит? Все мои благородные задатки сошли на нет… Помогите, шкафы добрые! И… и полка прогнила начисто… Конечно, для чего не прогнивать – уже третий год меня не открывают, не проветривают… Ой, крыша, то бишь, крышка поехала, потому что ножка… Была у меня, нет, были у меня гнутые ножки на завить всем… Кому на зависть? Комоду тупорылому, столу неповоротливому, трельяжу-самозванцу, этажерке-вертихвостке – всем, всем, всем! Вот и сглазили меня, да бросили на произвол судьбы… Ооо-ййй! Катастрофа!!! На полу весь лежу, погибаю безнаказанно! Никаких ножек нет – не удержали мой вес, не пережили моей трагедии… Погибаю… поги… Помогите, шкафы добрые!
Сумочка
1.
Ой, какая, ой, какая, ой, какая! Ой, какая миленькая сумочка! Никогда ещё таких, ну, не то, что не имела, но и вообще не видела. Фасон – именно то, что надо – загляденье! И не мелкая, нет, хотя кажется изящной. Верх изыска! Не так ли? Помнится, когда-то у одной знакомой француженки была… Да нет, что вы, уверяю вас – совсем не то, абсолютно точно, рядом с этой, как говорится, и близко не лежала. А цвет? Вы обратили внимание, какой у неё изумительный цвет? Под все наряды подходит. А как плотно и надёжно закрывается замочек, щёлк – и всё! Не могу налюбоваться... С такой сумочкой не стыдно показаться в любом обществе, чувствуете: в любом! Да что вы… Не ожидала… Шикарный подарок, огромное вам спасибо! Завтра непременно выйду с ней прогуляться.
2.
Да, ну её, да, ну её, да, ну её! Ничего себе сумочка, она хуже-то не стала, но ведь нельзя одно и то же платье надевать каждый день, так и сумки надо менять, хотя бы изредка. Как – уже полгода в руки не брала? Ну и что… Не мозольте мне глаза вышедшими из моды туфлями и этой перекошенной сумкой. Помилуйте ради всего святого! Я что – не могу выбирать? Ну и что с того... Вы утверждаете, что у меня… двадцать три… неужели и правда – двадцать три сумки? И точно подсчитано? Ах, не утомляйте… И туфель тридцать восемь пар? Правда? О-о-о! Да разве это – много? Вот у британской королевы, рассказывали, сто восемьдесят пар… чего же? А сумок-то… Не утомляйте, говорю, надоело…
3.
Да вот ещё, да вот ещё, да вот ещё! Ну, что пристали с этой гадкой облезлой сумкой? Как видите, мне совсем не до неё. Что надо от меня? Куда её девать? Да хоть в окошко выкиньте, если вам так спокойнее будет. Не задавайте мне идиотских вопросов… Хотя отвечу: мода на этакие аксессуары давно прошла, понимаете? Ах, говорите, что мода периодически возвращается? Она-то возвращается, да я – нет! И не собираюсь – понятно? Что, мне должно быть жалко эти… старые, допотопные платья, сумки, туфли, шляпки, перчатки? Я что – всё должна перечислять? С глаз моих долой уберите весь этот… хлам. Поняли? Кстати, когда же у меня появится что-то новенькое, например, сумочка? Какая кожа сейчас в моде?
Шторы
1.
Пикантно! Почему – пикантно? Пикантно – это так, пустяк, а шторы выбирают не на один день. Мне бы не понимать! Да я в двадцатые годы – и ещё какого века! – бывал в таких особняках, которые вам всем и не снилось. Приглашали и принимали – а то! Во дворцах бывал! И что там бросалось в глаза? Не говорю об обстановке, о мебели и прочем, но без оформления окон весь эффект пропадает. Я специально присматривался, точно так-с! Шторы – это последний аккорд интерьера; если шторы подобраны правильно, то и мебель, и ковры, и посуда – всё улыбается и танцует под музыку штор. Случись со шторами промашка, всё вяло топчется на месте. А вы – пикантно… Может быть и пикантно, смотря в каком интерьере!
2.
Сомнительно, сомнительно, сомнительно… Да уж, есть в чём сомневаться. Что, выбор ограничен? Я бы так не сказал, но допускаю… Что, квартирка невелика? Комнатка маловата? Ага, понял; расцветка не подходит! Ах, это детская комната? Тогда совершенно другой расклад. Деткам нужно что-то весёленькое. Что? Да неважно что, лишь бы… лишь бы дети были… И сколько у вас детей? Двое? Да, в наше-то время и двое – редкость. У меня? Вы у меня спрашиваете? Да нет у меня детей, и женат никогда не был; пытался свататься, сердце, так сказать, с сердцем соединить, но не решился… Стеснительным был по молодости... А-а-а! Вот прогуливаюсь по вернисажам, по салонам, по магазинам, советы иногда даю малознающим… Сомнительно, говорите? А не сомневаются только дураки!
3.
Безвкусно, безвкусно, безвкусно! Вот и я говорю: безвкусица! Ну, мало ли, что дорого! Что? Качество? Сплошной обман; а на ярлыке можно написать что угодно. Цена? Вы опять туда же! Видно, вам деньги некуда девать. Что-что? Пословицу вспомнили? А… Дорого да мило, дёшево да гнило? И что здесь милого? Тьфу ты, сплошная безвкусица! Как – кто я такой? Ой… Вы откуда взялись? Ад… Адми… Администратор? Старший администратор? Ой! Куда вы меня тащите? И не отпугиваю я покупателей, а консультирую, понимаете? Как почему? А потому, что продавцы ваши пальцем в носу ковыряются с утра и до вечера, ещё и анекдоты травят! А я… Нельзя? Ой, да что же вы так со мной… Отпустите, я больше не буду! Я… Я лучше… в мебельный салон пойду, там клиентов больше. А все шторы ваши – отвратительные, бестолковые, безвкусные!
Телефон
1.
Замучили, замучили, замучили! Мочи нет, эксплуатируют меня с утра до ночи, и хотя бы по делу, а то несут всякую чушь. Предположим, бабушке ещё простительно, ей и говорить не о чем, кроме как на болячки жаловаться. Как поговорила – считай, все свои болезни и диагнозы через меня пропустила. Потому я и заболел: во-первых, почти оглох, во-вторых, башка трещит по-страшному, в-третьих, так ломит поясницу… Боюсь, как бы трубка пополам не переломилась, будете тогда знать! Ох, разговоры тяжкие… А внучкам? Им-то о чём болтать? Такую чепуху беспардонную несут, что смешно. Или до чего догадались? Уроки по телефону делать! Знаем мы эти уроки-то… Часами переговариваются, а всё мало: положат трубку, так через десять минут опять звонят. Замучили, затюкали, заморочили, замутили моё сознание окончательно…
2.
Отключаюсь, отключаюсь, отключаюсь! Протестую против жестокого обращения с собой, в частности, против того, чтобы меня так мотали из комнаты в комнату, подцепив ко мне… что бы вы думали? Длинный шнур! И как догадались? Теперь меня, оказывается, можно ставить даже… на кухонную плиту. Да-да! Хозяйка варит суп и по телефону разговаривает. Однажды так «поговорила», что весь мой диск супом облила, и меня пришлось отдавать в ремонт. Вот уж там всего насмотрелся – ужас! Такое с нашим братом творят, нарочно не придумаешь: кого-то чуть в ванной не утопили, не могли подождать, чтобы поговорить после купания; кого-то так уронили на пол, что корпус треснул пополам – видно, не однажды роняли! А один аппарат, такой маленький, жёлтенький, как цыплёночек невинный, ничего не говорил, молчал, стесняясь говорить правду, да вся правда была налицо. Оказалось, собака так его грызла, что от трубки осталась только треть. А уж о проводе и вспоминать нечего… Если ещё раз попробуют со мной… Отключусь вообще, даже не уговаривайте!
3.
Зачем же меня отключили-то? Что? Как посмели, не понимаю… И главное: ни трубки, ни шнура не оставили, одним махом лишили всех контактов с миром! Пихнули в какую-то коробку, чтоб их самих так пихали… Нет, меня даже в прихожей не оставили. И дальше-то… О, горе на мою телефонную трубку! Где и кем я раньше был, о том можно только вспоминать ностальгически… А теперь я… я бы… ну… что же сказать? Наберусь смелости и скажу: от меня просто избавились. Лежу в каком-то прогнившем ящике на чердаке. Никогда с этим не смирюсь, только никто не узнает о моих переживаниях. Конкуренция загубила меня, все мои лучшие порывы, загнала в тупик, откуда выхода нет. Да, купили телефон-трубку! Радиотелефон – новая мода, а моя, старая мода, моя телефонная преданность их уже не устраивает. Видно, хорошо живут. Пришлось мне напоследок познакомиться и с мобильным телефоном. Ощущения остались более, чем просто неприятные. Умеют же некоторые приспосабливаться! Все эти выскочки, современные да ранние, своего не упустят. И опять я о том же: ведь могли бы оставить меня на худой конец в прихожей, а они…
Октябрь 2004 г., в редакции 2012 г.
