Людмила Максимчук
ЧЕРНОБЫЛЬСКИЙ СЛОВАРЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
По страницам произведения
ОПУСТОШЕНИЕ – ПАРОХОД
ОПУСТОШЕНИЕ. Опустошение в жизнь нашей семьи, как и в тысячи других семей, принес безжалостный Чернобыль. Опустошение наступало постепенно. Пусто становилось в душе, в доме, в мыслях о будущем. Порой казалось, что будущего вовсе не будет. Но будущее все же наступило, мысли наполнились новым содержанием. Душа подлежит дальнейшей реанимации. В доме остались живы не все... Опустошение Чернобылем сделало наш дом наполовину заброшенным, наполовину необитаемым, а нашу жизнь… Да, жизнь, конечно, осталась — должно же было хоть что-то остаться; вот оптимизма у меня — почти не осталось.
ОРДЕНА. За тот пожар 23 мая 1986 года на Чернобыльской станции Максимчуку особых наград не полагалось. Правда, некоторые участники тушения пожара были впоследствии награждены, большей частью пожарные Украины. Спустя три с лишним года согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 16 августа 1989 года Максимчуку вручили орден Красной Звезды № 3809666 (орденская книжка № 920299) за пожар в Ионаве, на производственном объединении «Азотас» в марте 1989 года. Орденом «За личное мужество» № 2324 его наградили уже почти в конце его жизненного пути – Указ Президента Российской Федерации подписан 30 декабря 1993 года. И то верно – личного мужества ему было не занимать… Теперь многие его личные вещи, документы, ордена, медали и все награды находятся в Центральном музее МВД России, на единственном стенде, посвящённом пожарной охране. Среди них два ордена – Красной Звезды и «За личное мужество», медаль «За воинскую доблесть в ознаменование столетия со дня рождения В.И. Ленина», две медали «За отвагу на пожаре», медали «За боевые заслуги», «За безупречную службу» I, II и III степени, «За отличную службу по охране общественного порядка», нагрудный знак «Лучшему работнику пожарной охраны», три памятные медали пожарной охраны Латвии и Литвы, другие иностранные и юбилейные медали. Цена каждого из орденов очень высока.
На мой – непредвзятый – взгляд таким-то руководителям личностного типа, как Максимчук, должны были бы вручаться национальные награды и международные ордена за подвиг спасения, подобные Нобелевской премии, которые вручаются борцам за мир. Те борцы – деятели идеологии и науки, а тут… Нашему государству это не нужно. Не нужны ему люди, не нужны герои, не нужны лишние заботы и хлопоты, с ними связанные. Нужно ли это нашему миру? Увы… Заботы о наших героях – наши заботы, и никто не захочет вынести этот вопрос на рассмотрение мировой общественности, признав тем самым государственную несостоятельность в оценках поступков своих людей. И надеяться нечего. Жертвенный человеческий подвиг нужен простым людям и Создателю, чтобы созданное Им не потеряло нить жизни.
ОРУЖИЕ. Всё новые и новые виды оружия разрабатываются неутомимыми учёными. Геофизическое, бактериологическое, плазменное, климатическое, ещё десяток подобных видов вооружения не то что «висят на кончике пера», а уже созданы и применяются открыто или негласно, периодически потрясая воображение неподготовленного обывателя. Манипуляции погодными условиями, проникновение через толщу Земли, дерзкий выход в Космос – уже не фантастика, а новоиспечённая реальность. Лучевые пушки поражают цель без промаха, микроволновые войны обещают большие успехи политикам, и не важно, за какую идею кто сражается. В считаные часы можно поразить планету Земля и все её жизненные формы. Для Земли это такая катастрофа, описать которую физики не берутся.
ОСВОБОЖДЕНИЕ. Освобождение? Освобождённым от Чернобыля быть нельзя. Чернобыль не отпускает ни в отпуск, ни в забвение. Неужели есть освобождённые или свободные, никак не связанные с чернобыльской темой, так сказать, «запасные» отпускники? Пусть бы кто меня освободил от такого жестокого плена и отпустил в бессрочный отпуск!
ОСОЗНАНИЕ. Осознать миссию и участь человечества нелегко… Да и кому нужно это? Человек задуман и рождён вовсе не для того, чтобы… А для чего же? Каждое отдельное существо человеческое стремится к счастью. А все вместе? К краху? Нельзя быть в гармонии духовной, хотя бы с самим собой, но – в дисгармонии физической и материальной. Природные богатства и капиталы распределяются между людьми настолько неравномерно, что чаши весов благоденствия всегда находятся в противовесе. Пусть жизнь каждого – не навсегда. Пусть. Но ведь жить-то надо, если родился на свет. Как жить? Войны и революции перекочёвывают из века в век, из тысячелетия в тысячелетия, превращаясь в пагубную традицию. А причина всему этому, как в прошлом, так и в теперешнем: богатые никак не хотят поделиться с бедными, не желают уступить ни гроша, ни сантиметра земли, ни глотка воздуха. Богатые признают деньги только в своих кошельках, богатства природы только в своих закромах, а воздух… Жаль, что воздух присвоить труднее, чем всё остальное, хотя…
ОТВЕТ. Ответ на мою просьбу помочь в издании этой книги («Чернобыльский словарь человечества») бывал только отрицательным, к кому бы я ни обращалась: слишком свободно написано, много лишнего сказано, обнаружена масса неприглядных вещей. Нужно всё менять! Я представила, как к этим же людям пришел бы граф Лев Толстой — в случае, если бы ему негде было взять средства на издание, скажем, его романа «Война и мир».
— Издать? Вот Вы пишете про все это… Ну, хорошо, про мир, про войну… Только много у Вас картин тяжелых сражений, вопиющих сцен, да и всякой критики — на известные фамилии, армию и полководцев. Так что напишите что-нибудь другое, например, «Советы садоводам» или «Правила игры в домино». Это всем полезно и нужно, идет в ногу со временем, и главное — никого не задевает. Понимаете? Такие произведения мы Вам и распространить поможем, а эту Вашу «Войну и мир»… Тут даже с самим названием можно поспорить!
…Графу Толстому, конечно же, не приходилось слушать такие и подобные ответы.
А мне — все привычно…
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ. А вообще: кто-либо, когда-либо ответил за содеянное? Или когда-нибудь кто-то ответит — один за всех? Или — никто и не собирается?
ВСЕ В КРОВИ
Солдаты — что? Они не виноваты.
Их посылают — и они идут.
На то — приказ. На то они — солдаты.
На то судьба — не каждого убьют.
А есть их командиры. Есть и выше —
Не маршал, так хотя бы генерал,
Кто поразмыслит и приказ подпишет,
Мол, отвечаю, если приказал!
Мне интересно: хоть один ответил
Во все века, в исходе всех боев,
Хотя бы тот, кто явно в дамки метил
И крови нахлебался до краев?
Мне интересно: хоть один сознался
Хотя б в душе, хотя б перед собой,
Что грешен, что преступно ошибался?
Но — нет же. Все – в крови, и всюду – бой...
Воюют все. И страны, и народы
Враждуют много сотен лет подряд.
Войны детишки, алчные уроды,
Всегда на завтрак свежее едят...
Май 2011 г.
ОТДАЛЕННОСТЬ. Отдаленность территории или времени для черного дракона не является препятствием... Великобританию с 1986 года заполонила неведомая до этого болезнь коровьего бешенства. На этот счет существует «экзотическая» версия о связи появления этой болезни с заражением радионуклидами пастбищ, где растут травы, идущие на корм коровам. Экзотика – в атмосферных явлениях выбросов продуктов Чернобыльской катастрофы, которые тотчас же достигли Англии. За короткий период заболели до 200 тысяч коров, еще более миллиона животных заразились. Затем ежедневно выявлялось более 1000 новых случаев заболевания и миллионы инфицированных животных были забиты, переработаны и поступили в торговую сеть. Вот так. Никому не выгодно афишировать истинный размах катастрофы на Чернобыле…
ОТЕЦ. «Мой отец, Владимир Михайлович Максимчук, посвятил всю свою жизнь служению пожарной охране СССР и России. На этом поприще он столкнулся со всем, что сопутствует пути талантливого, смелого человека, грамотного руководителя: с неорганизованностью работы системы, с бюрократическими подвохами, с непониманием равнодушных, с завистью друзей и ненавистью врагов. В конце концов, столкнулся и с неизлечимой болезнью, которая стала ценой его самопожертвования. Может быть, мне не так много было известно тогда, при его жизни, но главное мне понятно сейчас: он шел всегда вперед и делал свое дело несмотря ни на какие обстоятельства. Принятое на себя руководство по тушению пожара на Чернобыльской АЭС с 22 на 23 мая 1986 года, разработка плана тушения пожара, разведка, в которой принимал участие сам лично, решение оставаться до конца со своими подчиненными на территории реактора, а не отдать приказ и ждать результата в безопасном месте — все это было решением человека мужественного и доблестного. Он прекрасно понимал, что часто рисковал собственной жизнью, но это было благородней, чем рисковать жизнями других.
Каждый человек делает в жизни то, для чего он родился на этот свет, и мой отец выполнил свое предназначенье. Кто-то скажет, что сейчас это никому не надо, что все изменилось, что пришли новые люди, появились новые цели, а все старое забыто и кануло в прошлое; что, мол, незачем было так самоотверженно бороться за правду, когда сейчас об этой правде снова стали забывать, а борьба за нее — воспринимается как угроза собственному спокойствию.
Но подвиг свершен и люди спасены…
Если сейчас кто-то способен на такое же — честь ему и хвала!
Если на большее — вечная слава!
В любом случае, на Земле не слишком много таких людей, таких командиров и таких отцов, каким был мой отец».
Мария Максимчук, 3 июня 2001 года
ОТКРОВЕНИЕ. Чернобыль… Чернобыль-откровение долго еще будет преследовать души и умы человеческие своими жестокими картинами и видениями… В одном откровенном разговоре с провинциальным православным священником мы вспомнили о Чернобыле. Священник сказал, что долгое время занимался изучением неопубликованных трудов Соловецких монахов. Сказал, что труды эти бесценны, что в них — великие откровения недавно прошедшего времени… Мы говорили откровенно и о другом, удивительно связанным и с Соловками, и с Чернобылем. Священник сказал, что Россия искупила на Соловках две трети грехов безбожного двадцатого века, а Чернобыль — искупил оставшуюся треть… Сказал, что фамилия Максимчука Владимира Михайловича широко известна — в этой связи.
Я удивилась:
— Неужели?
— Именно так.
— А мне казалось, что про это мало кто знает.
— Да нет. Про это знают все, кому нужно знать об этом.
…Вот как… Все услышанное было для меня откровением, хотя душа предчувствовала это. С годами это откровение все более становится моим пониманием нашего мира, нашей жизни, нашей действительности. И наверное, другого уже не будет, по крайней мере, для меня лично.
ОТКРЫТИЯ. Открытия нужны там, где не нужно их будет закрывать или прикрывать — при фактах их воплощений в жизнь…
* * *
Люблю повторяемость тем и событий,
Люблю то, что знаю, и знаю давно;
Люблю и дерзание новых открытий,
Кромсающих знаний моих полотно!
Сентябрь 2001 г.
ОТРАВА. Только в России и США в результате гонки вооружений скопилось столько отравляющих веществ, что этими запасами можно десятки раз отравить всё живое на Земле, а для одного раза — вполне достаточно всего двух тонн. А в случае совпадения с наводнениями и землетрясениями, когда ураганные ветры и мутные потоки бурлящей воды будут поглощать всё новые и новые жертвы, всеобщее отравление наступит гораздо скорее. людям не пригодятся ни новомодные лекарства, ни мешки с продовольствием, ни сундуки с ценностями. В этих условиях ценностями, отодвигающими смерть, будут выносливость, сила, знания и, прежде всего, — надежные средства спасения. Но разве их хватит на всех? Но разве все мы готовы к этому? Но разве — в таком случае — возможно индивидуальное спасение?
ОТХОДЫ. Отходы ядерного производства никому не хочется оставлять у себя, в собственном хозяйстве. Но если приходится — отходы остаются, а если получается кому-то переправить — еще лучше… Когда однажды в августе 2001 года поезда с атомными отходами пяти немецких АЭС благополучно пересекли французскую границу, демонстранты в Страсбурге остановили их, препятствуя дальнейшему продвижению. Конечно, на какое-то время им удалось задержать атомный транспорт, в 12 контейнерах которого было собрано более сотни отработанных урановых стержней, но ясно, что не навсегда… Специалисты озадачены. Рассматриваются даже проекты по захоронению высокотоксичных и радиоактивных отходов в водах Мирового океана в глубоководных желобах и контейнерах. И что же, можно верить, что такой способ захоронения отходов будет надежен? Существуют, конечно, и другие смелые научные предложения и разработки насчет хранения, а также и уничтожения радиоактивных отходов. Например, — с помощью особых лучей, разлагающих остатки и отходы от ядерного топлива и «посылающих» их в недра Космоса. Считают, что Космосу этим вреда не нанесут. Да так ли это? Значит, и в Космосе когда-то смрадно будет от наших незадачливых накоплений…
ОХРАНА 1. Охрана, пожарная охрана, родная мне пожарная охрана! Люди, которые связали с ней свои жизни и судьбы, мне очень дороги, в каком бы регионе страны они ни служили, в какое бы время ни выпало им служить — вне зависимости от того, как долго или коротко они успели послужить этой профессии. Многие рядовые Московского гарнизона пожарной охраны на моих глазах становились классными бойцами и офицерами, а позже — замечательными специалистами. Помню таких, и очень хорошо. А кто-то и уходил «на гражданку», не выдержав такой накаленной работы, тяжелой, как в кузнечном или сталеплавильном цеху. И этих помню — некоторых. А другие... уже скоро не будут живы. Многие — погибли. Помню почти всех. Большинство имен и лиц мне запомнились именно с той, далекой поры 1970–1980-х годов.
А о Чернобыле…
Лица бойцов чернобыльского легиона пожарных мне особенно памятны и не забудутся никогда... Так далека от меня и так близка мне пожарная охрана Чернобыльской атомной станции! Прежде всего — это пожарные Чернобыля тех апрельских дней 1986 года. В первичном составе — это пожарные военизированных частей по охране Чернобыльской АЭС, личный состав которых был почти полностью выведен из строя в результате тушения пожара на четвертом энергоблоке 26 апреля. Их победа над огнем отвела страшную угрозу и уменьшила последующую опасность. Из 85-ти человек личного состава более половины подверглись поражающему облучению и были вскоре направлены на лечение: кто в Иванково, кто в Киев, кто в Москву. Весь мир узнал имена людей, встретивших стойко подвиг и смерть. Взамен вышедших из строя той ночью бойцов пожарной охраны Чернобыльской атомной станции стали формироваться сводные отряды пожарной охраны из личного состава пожарных Украины, России и Белоруссии; руководил ими оперативный штаб Главного управления пожарной охраны МВД СССР. Так и приехал в середине мая 1986 года для руководства службой пожаротушения в зоне бедствия на Чернобыльской АЭС подполковник Максимчук, затем — капитан Александр Сергеевич Гудков. Остальные в этой смене были кто откуда, в основном, с Украины. Пожар на четвертом энергоблоке в ночь с 22 на 23 мая 1986 года задействовал весь имеющийся в наличии состав сводного отряда — 318 человек. Тогда все остались живы, но уже потом в тылу лечились серьезно почти все. Судьбы пожарных, сразившихся с радиационным смерчем 26 апреля, еще более трагичны…
Профессия пожарного — из числа особых профессий; пожарные должны подвергать себя опасности, что они делают ежедневно и ежечасно. Пожарная охрана редко сохраняет себя, но так, как те Чернобыльские пожарные, самоотверженно нарушая все законы самосохранения, не сражался с огнем еще никто в мире!
Из «Акта расследования загорания кабелей на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС 23 мая 1986 года»: «На момент возникновения загорания личный состав ВПЧ по охране АЭС был выведен из строя и находится на излечении. Работниками временной пожарной части, созданной из сводных подразделений пожарной охраны, правильно выбрано решающее направление и организовано тушение загорания. В результате умелых действий загорание ликвидировано и распространения не получило...»
Погибшие и оставшиеся в живых бойцы из той охраны незримо и ощутимо охраняют меня и всех нас от еще большего несчастья. Они мои родные и близкие, и часть из них лежит рядом с моим мужем на Митинском кладбище в Москве.
Два пожара — 26 апреля и 23 мая — так близки.
Москва и Чернобыль — не менее близки.
Так же близки охрана и охраняемые.
Храни нас Бог!
ОХРАНА 3. Дача у Сергея Х. находится в деревне Самара Михайловского района Рязанской области. Однажды весной 2021 года выходит он утром во двор и видит, как с запада надвигается пожар – вот, дым уже рядом. Звонит пожарным, соединили с пожарной частью в Кимовске Тульской области, ближайшей пожарной частью. Он сообщил о пожаре, а ему отвечают:
– Не наш район выезда, не наша область. Запишите правильный телефон.
– Мне и записать негде. Я на огороде, и ничего не видно, кроме дыма. Скорее, ведь горит! – возмутился Сергей.
– Ничем не можем помочь. А номер телефона такой…
Да, записал этот номер куском кирпича на лопате. Побежал к соседям, кое-как дозвонились... Да, приехали… чуть не к вечеру… И что же: такая вот у нас с вами пожарная охрана?
ОЧЕРЕДЬ. Очередь на жильё, на путёвки, на билеты… Существует масса очередей. И без них нельзя. Есть и другие очереди…
ОЧЕРЕДЬ – QUEUE
Очередь родиться на Земле
Существует, и ещё какая,
Мой дружок…
Резвыми копытцами сверкая,
Прыгнул в жизнь Телец мой, презирая,
Преодолевая смерть и тлен.
Жизнь – прыжок!
Очередь – обратно – умереть –
Существует? Да. Гореть – не тлеть.
Помни: нужно вовремя успеть!
1 октября 2021 г.
ОШИБКА. Ошибки разными бывают. Ошибка – если это ошибка на самом деле. В таком случае ошибка или оплошность, допущенная оператором четвёртого энергоблока Чернобыльской АЭС в 1 час 23 минуты 40 секунд 26 апреля 1986 года во время очередного обслуживания блока, стала роковой. Десятки источников утверждают, что точная причина катастрофы – распоряжение начальства и последовавшие за этим действия оператора, нажавшего в том числе кнопку аварийной защиты в ходе запланированного заранее эксперимента. Преднамеренный взрыв часто рассматривается как наиболее вероятная причина происшедшего. Оператору могли приказать… Но где же расследование? Или уже поздно?
Десятки других утверждений ведут к тому, что конкретная причина катастрофы неизвестна. Зато известно: титулованные учёные и научные деятели сумели изобрести опасный реактор-ошибку, разработать и спроектировать АЭС-ошибку, доверить эксплуатационной бригаде своё детище-ошибку, а в целом – устроить эту катастрофу-ошибку! А далее – оказались не в силах предпринять ни одного верного решения по её ликвидации. Они никак не отвечают за процессы, происходящие в реакторе «по ошибке», за которую мы ещё долго будем расплачиваться, ошибаясь неоднократно… Если же речь идёт о запланированной диверсии, то ошибка содержит иной характер. Но так или иначе, дело сходится к тому, что все ниточки ошибки были в руках – или мозгах? – оператора!
ОЧЕВИДЕЦ. Галина Заремба, жена моего двоюродного брата Владимира Зарембы, рассказывала мне о своем родном брате Николае Сапотницком, ставшем по стечению обстоятельств очевидцем взрыва четвертого реактора на Чернобыльской атомной станции 26 апреля 1986 года. И Галина, и Владимир, и Николай — все родом из того же села Гизовщина Любарского района Житомирской области, родины моей мамы. Галя с Володей частенько навещают своих родителей, ездят к ним из Москвы, а Николай — сам живет в селе... Многие сельчане были связаны тогда с событиями, развернувшимися на Чернобыле. Николай Сапотницкий попал в город Припять вскоре после прохождения срочной службы в рядах вооруженных сил, приехал туда на работу весной 1985 года. В армии служил в ракетных войсках; устроился работать на военном заводе по тому же профилю, работал мастером. Приехал же в Припять потому, что там незадолго до этого уже жил и работал его друг, звал его, говорил, что перспективно. В самом деле, все складывалось удачно: жил в общежитии, зарабатывал неплохо, на работе хорошо к нему относились, обещали квартиру. Сам город Припять очень красив, хорошо спланирован, хорошие дома, много зелени, много молодежи. Николай собирался прочно обосноваться здесь. И вдруг — эта несчастная авария. Когда случился взрыв, они с другом были дома, в общежитии. Было видно, что пожар — на самой станции. Об опасности не задумывались, даже вышли на балкон и долго смотрели на пылающую завораживающую картину…
Никто особенно тревоги не бил, и в понедельник даже вышли на работу, но с работы уже обратно не вернулись — было принято срочное решение эвакуировать весь завод. Эвакуировали и людей — прямо с территории завода. Подавали автобусы, сажали и вывозили на Киев, куда решили перевести предприятие. Кто в чем был, тот в том и поехал, люди не смогли вернуться домой, чтобы взять какие-то веши, ценности, документы. Так Николай и уехал — навсегда и без ничего, паспорт был на прописке у коменданта, пришлось потом долго жить по выданной справке, заменяющей паспорт. Оказавшись в Киеве, захотел вернуться в Припять — было нельзя. И позже — решил разыскать архивы завода — не получилось… В Киеве Николай оставаться не хотел, вернулся домой, в Гизовщину, к родителям. И так же другие односельчане возвращались, как после стихийного бедствия — что и было по существу. Друг его оставался в Припяти еще достаточно долго, занимался организацией эвакуации населения.
Уже спустя некоторое время Николай узнал, что тот, недолго проболев, вскоре умер. А было ему тогда 25 лет… Еще Николай рассказывал, что его самочувствие оставалось в основном в норме, но психологически было очень тяжело. Сразу же заставили пройти диспансеризацию, давали пить какие-то лекарства от щитовидки. Одежду, в которой приехал, пришлось сжечь. Выдали дозиметры — Житомирская область подверглась, правда, выборочно, — сильному загрязнению. Дозиметрами измеряли радиоактивность среды, так что в разных местах одного и того же огорода, например, фон сильно отличался по показаниям. Что есть, что пить — возникали проблемы. С течением времени все притерпелись, привыкли. Николай Сапотницкий женился пару лет спустя, родился сын, вроде здоровье у всех в семье — в норме. Работал в селе, особенного выбора не было — инженером, механизатором, занимался и занимается ремонтом сельскохозяйственной техники. Село с каждым годом принимает все менее жилой вид. Много брошенных и опустевших домов — люди ищут, где лучше, а многие умирают. Говорят, что радиации сейчас нет, но за последнее время больше всего умерло людей от рака, а не от старости. За последний год — особенно. Детей рождается все меньше. Говорят еще, что скоро в школе учиться будет некому...
Николай Сапотницкий — неунывающий, оптимистичный человек. Поддерживает себя, семью, родных и близких. Понимает, однако, что того, прежнего времени уже не вернуть никогда. А тот пожар на атомной станции в Чернобыле так и стоит у него в глазах!
ПАМЯТНИК. Пожарная часть по охране Чернобыля, откуда выезжали первые машины для тушения пожара на ЧАЭС ночью 26 апреля, расположена на севере города, на пересечении улиц Ленина и Кирова. В этой же части и дислоцировался штаб сводного пожарного отряда по охране ЧАЭС в последующие дни и месяцы ликвидации последствий катастрофы на Чернобыле. Здесь же и записывал наскоро в свой «Чернобыльский дневник» все дела и события начального периода ликвидации полковник Альберт Черненко. Здесь и повстречались «два моих любимых капитана» Александр Гудков и Владимир Чухарев… Здесь же каждый вечер подполковник Максимчук проводил совещания, теребил, спуску не давал. Сюда же ночью 22 мая 1986 года поступил сигнал: на станции опять пожар! — И тут же выехал Чухарев с караулом, а следом — бронетранспортер с добровольцами. Отсюда — прямая короткая дорога на ЧАЭС, всего несколько километров.
…К юбилею десятой годовщины аварии — к апрелю 1996 года — у въезда в пожарную часть огнеборцы открыли памятник погибшим своим братьям. Авторская группа пожарных в составе Сандроймо, Симонова, Шенкевича, Яценко при поддержке сочувствующих организаций и добрых людей вместе разработали, изготовили и установили монумент. Он включает в себя три символичных композиции, раскрывающих подвиг людей, ценою своих жизней спасших планету. Пожарные сами были и авторами, и исполнителями — талантов им хватило на все! К мемориалу возлагают венки различные группы и делегации, участники встреч и пресс-конференций. Народная тропа никогда не зарастает…
ПАМЯТЬ. Память о Чернобыльской трагедии стала горькой памятью человечества и осталась горечью жизни человеческой и жизни вообще. Память хранит информацию. Память скорбит о происшедшем. Память оплакивает погибших. Память взывает к покаянию. Память ведет живых.
Что память сохранит, а что утратит,
То памяти решать.
И приговор её – причуды ради –
Весомая печать.
Копеечную мелочь сберегает,
Покоя не даёт,
А главное теряет, обрывает...
И кто поймёт её?
Но кто и упрекнёт, когда запомнить
Труднее, чем забыть,
Забвением целительным заполнить
Свой мир, чтоб дальше жить?
И кто не оправдает ту наивность,
Что не всегда проста,
Но сохраняет с прошлым непрерывность,
Подобие моста,
Меж самыми несвязными вещами
Завязывая нить?
Лишь время разберёт, что рвать клещами,
А что объединить…
О память! И тюрьма, и кладовая,
И пленница, и страж,
Изменчивая, мёртвая, живая,
То – склеп, то – вернисаж,
То лабиринт, куда миры и войны,
Не встретившись, вошли…
Да много ль дел, которые достойны
Жить в памяти Земли?
…Что память сохранит, а что забудет,
Ей ведомо одной.
Никто её законов не осудит –
Узнать их не дано.
Июнь 1981 г., в редакции 2020 г.
ПАРАД, ПАФОС, ПАТЕТИКА. Такого, видимо, в массовом порядке в Чернобыле не было. Было многое другое — перебор, показуха, борьба за «честь» мундира, были и только мундиры — без лиц, были и лица, и фигуры, и личности. Но не на парад ехали. Но не готовы были к такой катастрофе — ни одно ведомство, ни одна служба, ни одна фигура. Ни фанфар, ни криков «ура», ни цветов победителям. Много людей погубили. Далеко разнеслась зараза да глубоко осела. Надолго отпала охота до парадов и демонстраций.
ПАРОХОД. Пароход или теплоход… 5 июня 1983 года на Волге в районе Ульяновска потерпел катастрофу пассажирский теплоход «Александр Суворов», построенный по последнему слову техники и имевший на борту 400 человек. Вечером, в темноте, он на полном ходу врезался в пролет моста, через который суда и меньших габаритов пройти не могли. По стечению обстоятельств в то же самое время на мост при полной скорости влетел товарный состав поезда. Береговая диспетчерская служба ничего не могла сделать. Всего погибло 176 человек. Весь Ульяновск содрогнулся от ужаса. Были мобилизованы все силы спасения. Работали на месте происшествия, в больницах, на транспорте. Трагедия сравнима по сценарию развития событий с трагедией гибели «Титаника» в 1912 году…
КАТАСТРОФА НА ВОДЕ
Три четверти суши вода занимает,
Три четверти груза – за борт.
Из южного порта корабль отплывает
И следует в северный порт.
В пути его ждут, словно чёрные грифы,
Лихие пираты, подводные рифы,
Заброшенные маяки,
Саргассово море, саргассовы мифы…
Куда вы? Назад, моряки!
Но нет! Пароходы, эсминцы, баркасы,
Галеры, ладьи, катера
Везут пассажиров, оружье, припасы,
Спешат и не ждут до утра.
А ночью… А ночью такое бывает,
Чего не случается днём.
Морская стихия печати срывает
В глубоком сосуде своём.
Летят из сосуда солёные шквалы,
Горами по морю идут.
Эгей, рулевые, держите штурвалы,
Меняйте опасный маршрут!
Увы, капитаны порой непреклонны:
Хозяйская воля – закон,
Как будто уже позабыты законы
Далёких библейских времён.
Стихия – с законом легко обойдётся –
И если галера с галерой столкнётся,
А парус окажется слаб,
То прежде хозяев своих захлебнётся
К галере прикованный раб.
…Рабы и хозяева, клады и грузы
В пучинах глубоких морей
Осели на дно, и большие медузы
Накрыли их тенью своей…
…Летать не умею, но плавать, как рыба
В солёной и пресной воде,
Мне б очень хотелось! Однако спасибо,
Что шанс существует везде.
…Три четверти суши вода занимает,
Три четверти груза – за борт.
Из южного порта корабль отплывает,
Надеясь вернуться в свой порт.
Август 2009 г., в редакции 2020 г.