Людмила Максимчук
«Перечитывая заповеди Господни», 2009
Пьеса в стихах, в десяти картинах, с прологом и эпилогом
КАРТИНА ДЕСЯТАЯ
Занавес опущен. Выходит автор и первый чтец, становятся с краю.
АВТОР:
Заповедь десятая. «Не пожелай себе жены ближнего твоего, не желай дома ближнего твоего,
ни поля его, ни раба его, ни рабынь его, ни вола его, ни осла его, ни всякого скота его, ни всего того,
что есть у ближнего твоего»
ГОЛОС ЗА СЦЕНОЙ:
Господь запрещает не только делать что-либо плохое другим,
Но и желать им плохого. Грех этой Заповеди – зависть.
От худых мыслей легко дойти до худых дел.
Мерзость помыслов оскверняет душу,
развращает плоть, отравляет жизнь.
Радоваться за других, как за себя,
Стараться все делать для других, как для себя,
Не желать никому зла, благодарить Господа за все –
Вот путь к добру и духовному совершенству.
ПЕРВЫЙ ЧТЕЦ:
История десятая. Театр – любой ценой
Автор уходит. Занавес поднимается. На сцене рассказчик, собеседник, маски, миманс. Много ненужных вещей, мишуры, бархата, блеска, хлама. Идет подготовка спектакля.
ЧТЕЦ:
Будем счастливы, если сможем.
Освежимся. Подправим грим.
Память прошлую не встревожим.
Подыграем себе самим.
Декорации переменим,
И репризы – от потолка.
Неприятности перемелем.
Были муки, теперь – мука.
Напечем пирожков покруче,
Станем зрителей угощать.
Все довольны!... А слезы жгучи...
Но кого и кому прощать?
Нет, неправильно. Ведь решили:
Грязь и мусор не разбирать.
Даже новые платья сшили,
Чтобы старые не стирать.
(Выходят второстепенные лица – короли и слуги. Пантомима.)
Все на свалку, от света – к тени;
От начала – одни нули.
Новый имидж на новой сцене:
В платьях – голые короли,
Свита – голая, слуги – тоже!
Ночь и холод. Озноб и дрожь.
Будем счастливы, если сможем!
А не сможем – ну что ж, ну что ж...
Недолгая сценка с голым королем, у которого, в конце концов, свита отнимает все, даже корону.
РАССКАЗЧИК:
Ах, зависть! Ты – причина многих зол!
Толкаешь ты людей на преступления.
А если час кончины подошел,
Ты отравляешь им последние мгновения!!!
ХОР:
Миманс опять завидует хористам,
Хористы пышут завистью к солистам,
Солисты – те завидуют друг другу,
Оркестр – дирижеру. Так – по кругу!
Всем кажется: другим живется лучше,
Их каша слаще, а похлебка гуще!
Появляется балет. Развернутая пантомима.
МАСКИ (с обидой):
Неправда! По-другому все считают,
Считают, лучше всех живется нам!
Все поменяться масками мечтают,
А снимут маски – полный стыд и срам!
СОБЕСЕДНИК:
Иные маски лица прикрывают,
Но что в душе скрывается у них?
МАСКИ:
Об этом только наши маски знают!
Мы полностью зависимы от них.
Балет– душа, стремящаяся ввысь.
ЧТЕЦ:
Моя душа неволи не выносит.
Моя душа всегда простора просит,
Не просит, нет, но требует простора:
Сначала пусть не шире коридора,
А после − после… небо ей − пещера.
Вселенная − вот истинная мера!
Чтец уходит.
РАССКАЗЧИК:
Вот видите: душа простора просит,
А разум ей простора не дает.
Он тут же мысли трезвые приносит,
И приземляет дерзостный полет.
МАСКИ:
Позвольте, совершенно непонятно,
О чем мы будем нынче говорить!
Хотелось бы заметить деликатно:
Вернемся лучше к теме необъятной:
Конечно, зависть – очень неприятно.
Но можно ль этот грех предупредить?
На фоне продолжающейся сценки выходит Герой – выглядит весьма нелепо.
РАССКАЗЧИК:
Мы странно начали и странно продолжаем.
Да я и сам не понял ничего…
Давайте – к сути! Мы так мало знаем.
Герой пришел. Послушаем его!
ГЕРОЙ:
Да, я завидую – сердечно признаюсь.
Особого греха при том не вижу.
И в храм хожу, и по утрам молюсь;
Я тих и скромен. Мухи не обижу.
И зависть моя – родственного свойства:
Завидую чуть–чуть… своей сестрице,
Моей жены – предмету беспокойства
Красавице, актрисе, светской львице…
Выходят второстепенные лица – жена, сестра.
РАССКАЗЧИК:
Ну вот тебе и на! А я предполагал
Жестокое развитие сюжета.
СОБЕСЕДНИК:
Неверное, Герой еще не все сказал.
Не обошлось здесь, видно без секрета!
МАСКИ (перебивая друг друга):
Театр – наша сфера,
Театр – наш дом родной!
Театр – наша вера,
Театр – любой ценой!!!
Подмостки театральные интригами кишат,
Здесь царствуют различные пороки.
Друг другу все напакостить и навредить спешат –
Смешные и печальные уроки!
Миманс.
ХОР:
Всерьез не нужно шутку принимать,
Бесплодными мученьями терзаться.
А надо честно роль свою играть.
Над завистью нам стоит посмеяться!!!
Но если зависть сердце разъедает,
Запомни: это сердцу угрожает!!!
ГЕРОЙ:
(Его слова сопровождаются пантомимой.)
Не то, чтобы завидую… Зато жена моя
С сестрой моей в одном театре служат.
Со стороны считаются, что все кругом друзья,
И что сестра с женою очень дружат.
Сестра и познакомила меня с подружкой славной,
Своей гримершей шустрой и забавной.
Мы быстро подружились
И скоро поженились.
ХОР:
Запели свадебные песни
И поздравляли молодых.
Весна и молодость – чудесны.
Актеры, поддержите их!!!
Свадьба. Лицемерие. Второстепенные лица изображают искусственную радость актеров.
МАСКИ:
Какая интересная завязка!
Послушаем, какая выйдет сказка!!!
ГЕРОЙ:
Я – на работе, у меня в порядке,
Семья живет в спокойствии, в достатке.
Детишки – под присмотром доброй няни.
Жена в театре, но почти на грани:
Имеет то же самое, что десять лет назад,
Не то, что у сестры моей выходит!
Дирекция и публика сестру боготворят,
Она всегда в фаворе или в моде!
Все партии ведущие играет;
Недавно пригласили и в кино.
Поклонники ее обожествляют…
Зачем же это – ей одной дано?
Миманс изображает актрису на сцене. Выходит женщина-примадонна.
ЖЕНЩИНА:
Себе я знаю цену
И, может, назову.
Я выхожу на сцену –
На сцене я живу:
Служанкой и царевной,
Надменной и тупой,
Решительной и гневной,
Богатой и скупой,
В комедии и драме,
В спектаклях на заказ,
В сверкающей рекламе
И в «шоу» – через раз.
Играю в главной роли,
В массовке – извини!
От ветра в чистом поле –
До ручейка в тени.
А если уж владею
Всем миром, то могу
Приказывать злодею
И другу, и врагу,
Красавцу, и уроду,
Всем вместе и подряд,
И прочему народу,
И пусть – благодарят!
Жестокая основа
И ловкие силки…
И все же сцена – снова.
Прожектора! Звонки!
Восторг! Аплодисменты!
И – зависти змея…
Насмешки, комплименты –
Все проходила я!
Играю без дублёров,
Без текста «на двоих»,
И даже без суфлеров,
Советчиков моих.
…Всё для меня на сцене:
И лето, и мороз,
И заросли сирени,
И ароматы роз,
И свадьба, и поминки,
И чувства, и расчёт.
На сцене – на картинке –
Река любви течёт…
На сцене я мечтаю,
Ошибок не боюсь,
Колдую и летаю,
Страдаю и смеюсь,
И гневаюсь, и каюсь,
И радуюсь добру.
…На сцене я рождаюсь,
На сцене я умру
От бурного веселья
Средь злата и парчи,
От хмурого похмелья,
От холода в ночи,
По ледяному краю
Прокладывая наст…
……………………
...Себе я цену знаю.
Но кто ее мне даст?!
Женщина эффектно уходит.
ГЕРОЙ:
(Его слова сопровождаются пантомимой. Жена поддакивает.)
Жена моя собою не дурна,
Но быть всегда в прислужницах должна.
Сестра – на первом плане, как всегда,
Все так же хороша и молода.
Конечно, у гримерши карьеры – никакой!
Мы потеряли счастье и покой.
Обидно это и несправедливо,
Да и по правде: просто некрасиво!!!
Жена Героя изображает возмущение. Выходит солист.
СОЛИСТ:
Как отомстить сопернице,
Есть много вариантов,
Чтоб отомстить, не надобно
Особенных талантов:
Оклеветать – пожалуйста,
Чтоб спесь немного сбить,
Липучим дегтем вымазать,
А можно отравить!!!
Жена Героя действует. Суетливая cцена в гримерной – готовит грим. Миманс.
ХОР:
Какое отравление – так, осадить слегка…
Чтоб грим был без последнего мазка,
Точней, наоборот, с мазком последним,
И с тушью фиолетово–зеленой,
С румянами и пудрой цвета меди,
Пропитанной известкой негашеной!
СОЛИСТ:
Известкой негашеной – вот до чего дошло!
Ах, как служить искусству тяжело…
МАСКИ:
Итак, получается выход простой,
Мы можем рассказ подытожить:
Если нельзя завладеть красотой,
То можно ее уничтожить!!!
Солист уходит. Выходит чтец и сестра-актриса; хороша собой.
ЧТЕЦ:
Осанка. Горделивая неспешность.
Величественный профиль. Легкий жест –
Каприз, отказ от жезла. Взгляд и внешность
Чарующи – вне времени и мест.
Поклонники – толпой. Издержки трона
Нулей не добавляют к их числу.
Как жаль! Достойна большего корона,
Чем розы восхищенья – на балу,
А после бала – долгое забвенье...
Не те поклонники? Не те балы?
Но где же те? Завязаны узлы
Людей и судеб в хитрое плетенье,
И легче разрубить те узелочки,
Чем аккуратно, нежно развязать.
Лелеять КРАСОТУ. Легко сказать
Иль написать, поставивши три точки...
* * *
Кому с таким размахом от природы
Напутствие завидное дано,
Тем повезло под этим солнцем... Но
Бывают чаще счастливы уроды!
МАСКИ:
Смотрите, мы прекрасны от природы,
А красоте завидуют уроды!
Их никакие маски не спасут!
СОБЕСЕДНИК:
Ах, эти маски! Что они несут?
Маски изображают недовольство. Чтец уходит. Сестра-актриса и жена Героя словно не замечают друг друга.
РАССКАЗЧИК:
Ну, если всех мы обсуждать возьмемся,
До сути никогда не доберемся!
Давайте-ка продолжим нашу тему,
Чтоб поскорее разрешить проблему.
ГЕРОЙ:
Конечно, я жену не одобрял,
Пытался не однажды урезонить.
Про известь негашеную – в романах я читал,
А в жизни – мне такого не припомнить…
Да это... все жена, а я-то ни при чем...
Меня нельзя назвать «заочным палачом»!
СОБЕСЕДНИК:
Свою вину ты отрицаешь до сих пор!
И что с сестрой? Как этот грим злосчастный?
Сестра-актриса и жена Героя в гримерной – скоро выход на сцену.
ГЕРОЙ:
Сестра в тот раз взяла другой набор…
Я ко всему остался непричастный!
МАСКИ:
Опять он то же самое твердит.
Герой имеет неприглядный вид!
ХОР:
Позвольте: значит, дело обошлось,
Его сестрице плакать не пришлось,
Зато его жене – большой урок,
Чтоб зависть не накапливала впрок!
Сестра-актриса – на сцене: успех, овации, цветы.
ГЕРОЙ:
(Его слова сопровождаются пантомимой.)
Потом жена моя во всем призналась…
Сестра и до сих пор не догадалась.
Все получилось в самом лучшем виде,
И женщины остались не в обиде,
И вроде бы конфликт сошел «на нет».
А я вам должен дать на все ответ!
И почему я должен отвечать?
МАСКИ (с задором):
Не лучше ль пьеску новую начать???
ХОР:
Чего же боле? «Ловкие силки…»
Аншлаг! Восторг! Прожектора! Звонки!
Опять премьера! Прима, выходи!
Гримерша, за кулисой подожди!
Громкая бравурная музыка. Балет. Второстепенные Герои чувствуют себя главными.
МАСКИ:
Смотрите, вышел славный «хэппи энд»,
Для новой пьески лучше нет завязки!
А ну-ка, автор! Мы в любой момент
Играть готовы, только сменим маски.
После некоторого продолжения все прекращается. Мишура и блеск уступают серости. Выходит женщина – бывшая примадонна.
ЖЕНЩИНА:
(Ее слова сопровождаются пантомимой.)
Фарфоровая балерина
Слегка устала танцевать.
Фарфор - не золото, не глина,
Фарфор умеет уставать.
Судьбу фарфоровой актрисы
Разбил стальной антрепренер;
Ретировался за кулисы
Её фаянсовый партнер.
Досадно… Слёзы на ресницах…
Устала! Дал бы кто напиться
Из серебра, из хрусталя...
Но скованы сердца и лица
Холодным снегом февраля.
Женщина уходит. Фарфоровая балерина остается застывшей статуей, окруженная холодом.
МАСКИ:
Холодный снег – в начале новой пьесы?
Отлично, в этом наши интересы!
РАССКАЗЧИК:
Остановитесь, не об этом речь!
Свои таланты нужно поберечь!
Мы обсуждаем новое кино,
Мы о Герое позабыли, право…
Пусть он не виноват, но все равно
С тех пор о нем пошла дурная слава.
А дети не дают отцу покоя:
«Что это люди говорят такое?
И маму осуждают, и тебя…
На улице проходу не дают!!!
И мы уже стесняемся ребят,
Да и они нас в игры не зовут…
(Его слова сопровождаются пантомимой – дети, жена, соседи, друзья.)
МАСКИ:
Мы сами ничего не понимаем,
И с кем дружить? – теперь не представляем.
Ведь мама с тетей раньше так дружили…
И нашу тетю мы всегда любили!»
МАСКИ:
Ну что? Наденем макси на детей?
Продолжим эту пьесу без затей!!!
Дети ускользают от масок. Появляются Божественные существа и Ангелы, укрывают их.
РАССКАЗЧИК:
Постойте! Я предупреждаю снова;
Иначе просто: вас лишаю слова!!!
Мы так к единой цели не придем,
А главного Героя подведем.
Нам вместе нужно очень постараться,
Помочь бедняге в мыслях разобраться!
Герой удручен. Гнетущая тишина.
СОБЕСЕДНИК:
Но все ж, позвольте обратить внимание:
Герой уже сознался нам заранее,
Хотя он все прекрасно понимает,
Понятия его не совпадают:
Его беда, что он грехов своих не видит,
Хотя заходит в храм, и мухи не обидит.
ГЕРОЙ:
Да разве я – кирпич или бревно?
Вы правы, нет покоя мне давно…
В который раз я вспомню: виноват!
Сомнения, как вороны кружат.
В себе я сомневаюсь и в супруге,
Да все кружусь, кружусь все в том же круге…
Не вырваться из этого кольца!
Я сам себя терзаю без конца;
Уж дело до бессонницы дошло…
Но признаваться в том так тяжело!!!
Легко вам всем твердить одно и то же,
Осмеивать, к ответу призывать.
Когда не сплю ночами, совесть гложет!
Наверно… будет страшно умирать!!!
И дети для меня – сплошной укор…
Не слышу музыки! Умолкнул хор…
Выходит чтец. Божественные существа прислушиваются к его словам.
ЧТЕЦ:
(Его слова сопровождаются пантомимой. Оживают Святые страницы.)
Ну почему же, почему же я
Не слышу звука ни одной молитвы?
Господь, Ты отказался от меня?
...Я — не боец Твоей великой битвы!
Я не могу смиряться и терпеть,
Как Ты учил всегда, святой Учитель...
Как холодна вода! Не одолеть
Мне Иордан, прости меня, Спаситель!
Молитвой призывает Иордан —
Мой слух закрыт для благости желанной.
О, далеко–далеко Ханаан,
Цветущий край Земли обетованной...
Чтец уходит. Святые страницы сменяются одна другой.
РАССКАЗЧИК:
Распяли из-за зависти Христа
И думали, что совесть их чиста.
Кровь праведника пала на виновных.
…Как много в мире помыслов греховных!
С тех пор эпоха не одна прошла,
Но в зависти остался корень зла.
Срразиться с этим можно очень просто:
Не дать сухим корням воды для роста,
Стараться сердце в чистоте хранить
И к этому детишек приучить!
Божественные существа радуются вместе с детьми. Выходит солист.
ГЕРОЙ:
Ах, детки драгоценные мои!
Друг дружке не завидуют они…
Господь! Прости меня на этом свете,
И пусть меня простят сестра и дети!!!
ПЕСНЬ ПЕРВАЯ
СОЛИСТ:
Ты мне сказал, как нужно в мире жить,
Ты написал, чтоб я запомнил это,
Ты завещал, что главное – любить,
Любовь – основа Высшего Завета.
Ты заповедал: нарушать нельзя!
Нарушишь – навлечешь беду большую,
А я, Твой сын, ослушался Тебя –
Я согрешил! – о чем теперь горюю…
ХОР:
Да, я нарушил Заповедь Твою,
И вот теперь перед Тобой стою,
Меня опять ударила беда,
Поверь в последний раз, что никогда
Я завистью своей не согрешу!
Прости, Господь, прости меня – прошу,
Я виноват, сердечно каюсь я,
Ты – милосерден, Ты простишь меня…
Я умоляю: сжалься и прости,
Не возводи мне горы на пути,
А расстели поляны и луга
И растопи в душе моей снега!
ГЕРОЙ:
…Еще чуть-чуть… еще совсем чуть-чуть
Господь простит! – и я смогу вздохнуть,
Господь вернет мне радость светлых дней!
…И снова сад цветет в душе моей.
Занавес опускается.
