Фоновая картинка - коллаж произведений Людмилы Максимчук
 Людмила Максимчук

    «Перечитывая заповеди Господни», 2009 
Пьеса в стихах, в десяти картинах, с прологом и эпилогом 

  КАРТИНА СЕДЬМАЯ

 Занавес опущен. Выходит автор и первый чтец, становятся с краю.
 АВТОР: 

Заповедь седьмая.  «Не прелюбодействуй» 

 

ГОЛОС ЗА СЦЕНОЙ: 

Господь запрещает прелюбодеяние  –
Нарушение супружеской верности
И всякую незаконную и нечистую любовь.
Супруги должны хранить верность друг другу,
Неженатые – соблюдать чистоту мыслей  и желаний.
Грешники расслабляют здоровье своего тела
И глубоко повреждают свою душу. 

 

ПЕРВЫЙ ЧТЕЦ: 

 

История седьмая. Любовь была? 

Автор уходит. Занавес поднимается. На сцене рассказчик, собеседник, маски. Светло и уютно. Цветы. Приятная обстановка.

 РАССКАЗЧИК: 

Любовь превыше разума земного.
В любви земной – любви небесной дух.
К любви небесной обращает Слово,
К земной – взывает зрение и слух…

 

 ХОР:

 О любовь! Ты добра и прекрасна!
Ты – как жизнь, как прелестный цветок!
Ты – как искра, как радужный праздник,
…Стать бутоном, цветком ты согласна? –
Береги свой наивный росток!

 

 РАССКАЗЧИК: 

Наверно, историй о любви,
Не менее, чем звезд на небосклоне,
Но знаю, что счастливых среди них –
Как провожатых на пустом перроне.

 

 СОБЕСЕДНИК:

 Позвольте… Неужели это так?
Так мало света, так обширен мрак?

 

 ЧТЕЦ:

(Его слова сопровождаются пантомимой.) 

Друг друга выручаем из беды.
Беремся за немыслимое дело.
Доходим до опасного предела –
И вот уже – в пустыне без воды,

 

А вот уже с водой – но через край!
Барахтаясь вдвоем на крупном плане,
Мы оба тонем, тонем в океане
Вблизи от острова с названьем “Рай”,

 

Вдали от пропасти с названьем “Ад”
И водопада с этим же значением.
Мы слабы, нас туда несет течением:
Наш океан впадает в водопад...

 

 Чтец уходит. Появляются второстепенные лица. Пантомима: нежные  романтические сцены.

 

 РАССКАЗЧИК:

 У каждого – история своя,
Да кто же нам рассказывать захочет?
Обычной стала драма бытия,
Соблазнов – сотни, каждый – драму прочит.

 

 Коль смолоду понятия прочны,
Такой любви подпорки не нужны.

И нужно, чтоб понятия двоих
Во всем сходились – в этом счастье их!!!

 

СОБЕСЕДНИК: 

Вот тут я с вами полностью согласен.
Когда любим и любишь, мир прекрасен! 

 

Как жаль, мы мало счастьем дорожим,
И часто сами от него бежим, 

 

Позарившись на призрак, на мечту –
Так предаем любовь и красоту. 

 

МАСКИ: 

Зачем же вам твердить одно и то же?
Кому нравоучение поможет?

 

 Вы лучше нам примеры приведите –
Вы нам об Александре расскажите,
И ничего о нем не утаите.

 

 Выходит Герой с сигаретой, довольно уверен в себе.

 

 РАССКАЗЧИК:

 Об Александре? О каком-таком?
Уж я-то с Александрами знаком!

 

 СОБЕСЕДНИК:

 Я знаю, о каком гудит толпа,
Которая не так уж и глупа…

ГЕРОЙ:

Я – Александр, и весь я перед вами.
Я сам пришел, как вы явились сами. 

 

Позвольте сигаретку докурить,
А после все перескажу подробно.
Мне высказаться нужно! Так и быть…
Как надоело память ворошить!
Как проникаться прошлым неудобно!

 

 МАСКИ (с сарказмом):

 Подумаешь, подумаешь, устал…
Сейчас заплачем, выпустим слезу!
Давно ли нефтяным банкиром стал?
И долго ль кликал на себя грозу?

 

В газетах пишут: «честен, справедлив,
И жертвует на помощь беднякам…»
Но знаем мы: бесстыден и блудлив,
А честность адресует дуракам!

 

 Сопровождение – миманс.

 

 РАССКАЗЧИК: 

Нельзя ли на минутку замолчать,
И дать Герою слово отвечать? 

 

ГЕРОЙ (с расстановкой):

 Я о любви понятия имел…
Воспитан был в порядочной семье.
Достигнуть в жизни многого хотел,
И в общем, счастье улыбалось мне.

 

 (Присоединяются солисты балета, второстепенные лица, невеста.)

 

В ребячьих играх – в космос улетал,
Был капитаном, выбирал маршрут,
И о мужских профессиях мечтал;
Так поступил я в Горный институт. 

 

Учился в институте хорошо,
В то время и любви пришла пора,
Я полюбил открыто, всей душой,
Галина – тоже. Помню – как вчера!

 

 Вот хоры пели что-то о цветах,
Об ароматах или лепестках… 

 

Так и она была моим цветком,
А стала… обгоревшим лепестком. 

 

Так получилось – по моей вине,
Но все же виноват я не вполне…

 

 МАСКИ (с задором):

Подробности! Подробности давай!
И ничего от нас не укрывай!

 

ГЕРОЙ:

(Его слова сопровождаются пантомимой. Невеста. Сцена ухаживания. Свадьба.)

 

 Гражданский брак меня не привлекал…
О настоящем я всегда мечтал…

 

Два года я ухаживал за ней,
Понравилась родителям она…
Она мне становилась все родней,
И час настал: она – моя жена!

 

Отпраздновали свадьбу в январе –
На Вознесенье повенчались мы…
Уже осень показалась на дворе,
И на пороге будущей зимы

 

 Мы ждали прибавления потомства.
Родился сын – вот радостная весть!
Завидовали все! Тут чья-то месть
Меня пронзила – словно острый меч
Убил меня ударом вероломства.
Остался жить другой, поправший честь.
И подлостей его – уже не счесть!!!

 

 Второстепенные лица. Миманс. Жена – в недоумении.

 

 РАССКАЗЧИК: 

Позвольте… Объясни-ка нам детально;
Ведь прежде так себя обрисовал!
Такой портрет представил идеальный,
Что праведник и близко не стоял!

 

 И вдруг внезапно – вероломства гром…
С чего же этот самый перелом?

 

 МАСКИ (перебивая друг друга):

 Все знаем, знаем, не дадим соврать!
Он нефтяную скважину открыл,
Открыл не он, да он ее купил,
Миллионером стал – и что скрывать? 

 

Появляется офис с множеством клерков, деловых людей. Приемная миллионера. Деловая игра.

 

 ГЕРОЙ: 

Миллионером стал не сразу я,
Трудиться мне без устали пришлось...
Отсчитывал с копейки и с рубля,
А дальше вверх галопом понеслось!

 МАСКИ (с укором): 

 

Ах, Александр, наш нефтяной магнат!
Богатому дозволено грешить…
Фонтан забил, и нет ему преград!
Другой фонтан забил – и нет преград!
Фонтаны словно выстроились в ряд –
/то может те фонтаны осушить?

 

 ГЕРОЙ:

(Его слова сопровождаются пантомимой. Сцены с руководством и подчиненными. Сцены в семье.)

 

 Я сам скажу. Наш прежний Президент,
Компании начальник и глава,
Однажды показал мне документ,
Дающий нам огромные права, 

 

И возложил в обязанности мне
Добиться этих прав; ввел в высший круг.
Зачем же оставаться в стороне?
Я согласился – словно впрягся в плуг,

Волом, быком рабочим – все тяну,
Всегда – в разъездах, дома – раз в году.
Галина понимала, что к чему:
Карьеру нужно строить на ходу!

 

 В семье – достаток, и сынок растет;
Да что-то стала раскисать жена.
Я к ней… Да кто их, женщин, разберет!
Чего ей мало? Ведь всего сполна!!!

 

 Жена в печали. Выходит чтец. 

 

ЧТЕЦ:

(Его слова сопровождаются пантомимой. Сцена с Амуром. Прекрасно все, кроме финала.)

 И бы­ло утро. И стре­мил­ся день
Взра­стить се­бя из сла­бо­го сия­ния
Про­лив­шей­ся люб­ви. По­кой и лень
Ис­пол­не­ны гар­мо­ни­ей слияния

 

Утра и но­чи. Но по­ра приш­ла
Тя­же­лое на­ки­нуть по­кры­ва­ло
На ло­же аро­ма­та и те­пла,
И это­му лю­бовь не воз­ра­жа­ла.

 

Она бы­ла приу­че­на дав­но
По­ви­но­вать­ся ло­ги­ке рас­суд­ка
И с днем де­лить­ся тем, что все рав­но
Он от­нял бы – стре­ми­тель­но и жут­ко...

 

О! День мо­гуч! Он зна­ет толк в де­лах
И в жер­твах, при­го­то­влен­ных во имя...
Ко­го? Че­го? – Лю­бовь тер­пе­ла крах
В ча­сах, в ми­ну­тах, и тес­ни­лась ими

 

 В се­кун­дный, не­при­мет­ный уго­лок
Той стрел­ки ча­со­вой, не са­мой важ­ной,
Что ве­чер при­ни­ма­ла под за­лог
Как раз до но­чи, тре­пет­ной и влаж­ной...

 

И ночь бы­ла! Ну, как же ей не быть,
Пре­ем­ни­це устав­ше­го тер­пе­ния,
По­слуш­ни­це, го­то­вой все за­быть
В мгновениях святого от­кро­ве­ния...

 

И ночь – бы­ла! И бар­ха­та пур­пур,
И зо­ло­то пар­чи, и снов чер­ни­ла,
И ро­за­ми ув­ен­чан­ный Амур –
Все сте­ре­гло лю­бовь. Бо­го­тво­ри­ло!

 

 Но толь­ко ночью... День опять ка­тил
Ра­сту­щий вал на мер­кну­щее ло­же,
Раз­бра­сы­вал, ра­ста­ски­вал, да­вил!..
Лю­бовь бы­ла? И где она? И что же?

 

 И сно­ва утро... Но­чи глу­би­на
Пе­ре­те­кла в сия­ние рас­све­та...
Бы­ла лю­бовь? – Ме­та­мор­фо­зы сна…
Бы­ла лю­бовь? – Тон­чай­ший вкус ви­на…
Бы­ла лю­бовь? – При­вя­зан­ность силь­на…

 

БЫ­ЛА ЛЮ­БОВЬ? – не­ве­ли­ка це­на
Ноч­ной люб­ви, что днем рас­се­че­на,
Во­про­су,
         что остал­ся
                        без от­ве­та...

 

 ...И бы­ло утро. И стре­мил­ся день...
Он вся­кий раз к че­му-ни­будь стре­мил­ся...

 

Финал сцены трагичен – гибель любви. Чтец уходит.

 

 ГЕРОЙ:

А на работе инцидент возник,
Так, поначалу – юмор и кино,
Потом – затишье… скопище интриг…
Прошла зима, и вот, уже весной…
Смерть Президенту прочили давно,
И выстрелили в спину. Этот миг
Решил мою судьбу… Что решено –
То отменять не стоит. Вот оно,
В мир власти раскрывается окно!

 

 Галина умоляла отказаться
И обождать, подумать; жизнь рассудит.
Ну нет!!! Все положить – и зря стараться?
Другого шанса никогда не будет.

 

 МАСКИ:

 Ага, конечно, все телепрограммы
Показывали сцены этой драмы: 

 

Герой дал журналистам интервью
И объяснил позицию свою:

 

 ГЕРОЙ:

 Стране нужны ресурсы – нефть и газ.
Мы обещаем выполнить заказ, 

 

Мы выполняем все договора,
Которые подписаны вчера.

 

 Стабильность, репутация и честь –
У нас все это, безусловно, есть!

 

 Телевидение, интервью, газеты. Напряженная работа. Доходы растут.

 

 РАССКАЗЧИК:

 Постойте! Надо будет уточнить;
Что тут плохого? Сашу в чем винить?

 

 ГЕРОЙ (тушуясь): 

В грехах своих я признаюсь вполне,
Но только вам, а не своей жене…

 

 Жена страдает. Миманс сочувствует. 

 

СОБЕСЕДНИК:

 В недобрый час Галине изменил!
Ужель до этого святошей был?

 

 ГЕРОЙ (с уверенностью): 

Представьте – да! Но потерял контроль,
Дозволил себе легкие забавы,
И скоро уж вошел в такую роль,
В которой мало чести, много славы…

 

 Да, постоянно жертвовал на храм,
«Споручницею грешных» уличенный…
Кто не принадлежал к моим кругам -
Считался «быдлом» или «прокаженным».

 

 В моих кругах положено иметь
Наложницу, любовницу, подругу.
Конечно, я имел. Что ж не иметь,
Коль в руки шло, заметьте, не с испугу?

 

Позволил себе слабость на минутку,
А после – разошёлся не на шутку.

 

 МАСКИ: 

Ага, конечно, все телепрограммы
Еще покажут сценки этой драмы!

 

 ГЕРОЙ (выразительно):

(Второстепенные лица изображают коллекцию  роковых спутниц Александра)

 

Тамара – нежной прелести полна,
Наташа – словно поздняя весна, 

 

Оксана – полевой любви цветочек,
Динара – как восточный ветерочек, 

 

Варвара – блеск, а Маргарита – страсть,
Елена – византийской дивы власть!

 

 МАСКИ: 

Ого, как описал свои соблазны!
Мы знаем, что они не безобразны, 

 

Мы сами на них маски надевали.
А прежде – все о «дивах» разузнали!

 

 СОБЕСЕДНИК:

 А что Галина, что она… Поди,
Она-то знала? Ой, добра не жди!

 

 Жена осуждает. Миманс соболезнует ей.

 

 ГЕРОЙ:

Узнала скоро… Все пришлось сказать!
Она имела право выбирать:

 

 Развод или смирение со мной.
Решила – и осталась мне женой, 

 

Недолго и женой пробыла;
Вдруг заболела, быстро умерла…

 

 Сцена страдания и смерти жены. Выходит женщина  – скромна и печальна.

 ЖЕНЩИНА: 

 

На дне души моей осадок,
Осколки горечи и боли.
Мне долго был обман твой сладок,
Но правда – солонее соли. 

 

 Мне горькой и соленой стала
Твоя любовь, любовь-подделка.
И как же поздно я узнала,
Что я – невыгодная сделка. 

 

 Но мне не нужно третьей части,
Мне будет мало половины.
Мне нужно все! Да ты не мастер
Слепить сосуд из этой глины! 

 

 ХОР:

 Не хочу обманывать тебя,
Не хочу обманывать себя,
И осколки не хочу копить –
Из осколков счастья не слепить!

 

 Женщина уходит. Трагическая сцена прощания с Галиной.  Родственники. Божественные существа скорбят поодаль.

 

 МАСКИ:

Ага, конечно, все телепрограммы
Показывали сцены этой драмы 

 

И похороны, кладбище, родных.
Но почему ты не был среди них? 

 

Галину хоронили без тебя…
И как ты можешь оправдать себя? 

 

Скажи, наш драгоценный Президент:
Где находился ты на тот момент?

 

 ГЕРОЙ:

 А я тогда в Монтевидео был –
Не упускать же выгодный контракт!
И мой отец ее похоронил –
Прискорбный и недопустимый факт;

 

 Не смог я срочно вылететь, а жаль…
Да, честно признаюсь: не захотел!
С тех пор меня грызет, гнетет печаль,
Что долг свой я исполнить не сумел!

 

 Тоска заела; сыну своему
Я объяснять не стал – и ни к чему…

 

 Да сын устроен, учится, живет;
Уже большой. Авось, потом поймет!

 

 Второстепенные лица. Отец и сын Героя потрясены – осуждают его. Уходят.

 

 СОБЕСЕДНИК:

Позвольте-ка вмешаться капитально:
Трагедия, как видно, налицо.

 

А как все рисовалось идеально!
Но кто же наш Герой – в конце концов?

 

 МАСКИ:

 (Миманс. Сцены благотворительности и триумфа Героя.)

 

Какой конец? Газеты говорят,
Что пережил трагедию магнат, 

 

Но не растратил силы, сам – в делах,
Что выиграл все «фишки» на торгах,

 

 Что премию и приз «Большой фонтан»
Он получил от трех ведущих стран,

 

 Позиции свои он укрепил,
Все претендентов ловко устранил.

 

 Умеет же устраивать дела –
Эх! В маску укуси его пчела,

 

 Эх! В маску забодай его комар!!!

 

 РАССКАЗЧИК:

 Довольно, хватит, выпустили пар!

 

 МАСКИ:

 Да нет, не все! А в общем – молодец:
Всего достиг, добился, наконец, 

 

Он стал «непотопляемым пловцом»,
Оставшись честным сыном и отцом!

 

 Герой – доволен. Миманс – общественное мнение – уважение и почет Герою.

 

 РАССКАЗЧИК:

 У вас о чести – странные понятия!

 

 МАСКИ (с задором):

 У нас, по чести – важность предприятия:
 Мы Александра оправдать хотим,
Мы уж давно почти сроднились с ним.

 

 Он – театрал заядлый, и бывало,
Приедет в ложу с дамой – и сначала…

 

 Второстепенные лица и балет.

 

 РАССКАЗЧИК:

 Да хватит вам! Довольно  вам болтать!

 

 МАСКИ (торопливо): 

Нет-нет, хотим последнее сказать:

Он премию-реванш завоевал,
В приют сиротский целиком отдал;

 

Галина с детства сиротой была,
Судьба ее в приют тот привела…

 

Так постарался наш миллионер
Помочь другим сироткам, например!

 

 Построил вскоре новый детский дом –
Не помните? Шумели все о том!  

 

 Благотворительность в приюте. Маленькая девочка в сторонке – Галина в детстве. Девочка смотрит на Героя с презрением.  Выходит чтец.

 

 ЧТЕЦ: 

Я подаю. А кто подал бы мне
На бедность ли, на старость ли, на бренность,
На одиночество, на откровенность
И на свечу в темнеющем окне?

Я подаю... Рука уже дрожит,
Как та свеча в окне, открытом небу...
Купите хлеб, вино и масло к хлебу,
И все, к чему еще душа лежит.

Я подаю слабеющей рукой...
Уже нет сил собой распорядиться.
Скорей бы все отдать, освободиться -
Отдав именье, обрести покой!

 

 Чтец уходит. Герой закуривает, преодолевая нервозность – у него поубавилось спеси. Выходят отец и сын Героя.

 

 СОБЕСЕДНИК:

 Что ж, Александр… Как все переплелось!
Скажи, как тебе далее жилось.

 

 ГЕРОЙ: 

Позвольте сигаретку докурить,
И помолчать… Но что и говорить?! 

 

Что – жизнь? Игра, как кто-то произнес…

 

 РАССКАЗЧИК:

 Ответь нам честно на прямой вопрос! 

Я знаю, будет трудно отвечать;
В начале – слово. Главное – начать.

 

 Герой смущается. Оглядывается на своего сына – тот не хочет к нему подойти.

 

 ГЕРОЙ (вылавливая из себя):

 Я для ответа силы нахожу.
Почти нашел, и главное скажу…

 

 С тех пор, как умерла моя жена,
Мне счастья нет. И будет ли сполна?

 

 Какое там – сполна… Кому сказать,
Как тяжело в себе переживать 

 

Все то, что день и ночь вращаю я:
Раскаяние жжет и жжет меня! 

 

Легко мне было страсти избежать;
Никто меня не думал принуждать,

 

 Да и Елена стала холодна;
Твердит: «пока тебе я не жена…»

 

 Жениться… Боже правый! Для чего???
Я начал пить… Мне жалко одного…

 

 Спиваюсь незаметно, но теряю,
Контроль и – никому не доверяю!!!

Я выхода не вижу… Мрак и хлад…
Мне горько, страшно, часто снится ад 

 

И Страшный Суд – с родительской иконы…
У памяти моей свои законы!

 

 Волнение на небе. Миманс – подруга, отец Героя, другие лица. Сотрудники нефтяного концерна – в ожидании дальнейшего.

 

 МАСКИ (перебивая друг друга):

 Ну, хватит, дальше слушать нету сил!
Герой нас совершенно уморил: 

 

Все «бу–бу–бу», а ноты – ни одной,
Как будто мышь скребется за стеной!

Но, где ж солисты, хоры? Где они?
Ах, музыки так мало в наши дни! 

 

Хористы! Вы молчите – и напрасно!
Так обратитесь к музыке прекрасной,

 

 Пускай она не молотками бьет,
А умиротворение несет!

 

 Музыка прекрасна. Звучит арфа и скрипки.

 

 ХОР:

 Любовь превыше разума земного.
В любви земной – любви небесной дух.

 

К любви небесной обращает Слово,
К земной – взывает зрение и слух…

 

 Балетный номер.

 

 РАССКАЗЧИК:

 Предать любовь?  –  Что может быть страшнее?
Предать любовь?  –  Греха нет тяжелее. 

 

Все остальное – я прощу Герою,
Но только кроме этого – не скрою!

 

 Герой сник. Выходит солист.

 

 СОЛИСТ:

 Нет холода, нет тени,
Есть музыка и свет.
Встань, путник, на колени!
Ты много, много лет

 

 Шел не туда, не с теми…
С душой нельзя играть!
Теперь настало время,
Чтоб музыке внимать,
К Всевышнему взывать!

 

 Солист уходит. Герой удручен – сын и отец отворачиваются от него.  Сотрудники нефтяного концерна – ухмыляются и «потирают руки» в предчувствии смены очередного Президента.

 ГЕРОЙ:

 

 Что? Музыка? О, музыка небес,
Объемлющая все края Земли!
Господь, прости меня… Я  жду чудес!
Спаси меня и душу исцели!

 

 ХОР:

 Спаси меня и душу исцели! 

 

ГЕРОЙ (с расстановкой): 

Господь…Я много лет намеренно грешил,
Покаяться всерьез ни разу не спешил.

 

 Я навлекал Твой гнев, я отдалял Твой суд,
Пусть добрые дела меня вперед спасут…

 

 Прости, Тебе судить о доброте и зле,
Суд – грешникам! Я – тоже в их числе…

 

 ХОР:

 Суд – грешникам! И все мы – в их числе!!!

 

 Миманс. Балет. Осуждение грешников, их мучения.

 

 ГЕРОЙ:

Душа моя болит немилосердно.
Господь, прости меня, прошу усердно:

 

Очисти мысли, дни мои продли,
Позволь восстать из праха, из пыли!

 

 ХОР:

Очисти мысли, наши дни продли,
Позволь восстать из праха, из пыли!
…Пусть музыка небесная звучит,
Объемлющая все края Земли!

 

 Божественные существа появляются, и страдания грешников прекращаются. Выходит солист.

 

 ГЕРОЙ: 

Я снова слышу музыку небес,
Объемлющую все края Земли!
Господь, прости меня… Я  жду чудес!
Спаси мой разум, душу исцели!

 

 ПЕСНЬ СЕДЬМАЯ

 

СОЛИСТ: 

Ты мне сказал, как нужно в мире жить,
Ты написал, чтоб я запомнил это,
Ты завещал, что главное – любить,
Любовь – основа Высшего Завета.

 

Ты заповедал: нарушать нельзя!
Нарушишь – навлечешь  беду большую,
А я, Твой сын, ослушался Тебя –
Я согрешил! – о чем теперь горюю… 

 

 ХОР: 

Да, я нарушил Заповедь Твою,
И вот теперь перед Тобой стою, 

 

Меня опять ударила беда,
Поверь в последний раз, что никогда – 

 

Я не предам любовь, не согрешу!
Прости, Господь, прости меня – прошу, 

 

Я виноват, сердечно каюсь я,
Ты – милосерден, Ты простишь меня… 

 

Я умоляю: сжалься и прости,
Не возводи мне горы на пути, 

 

А расстели поляны и луга
И растопи в душе моей снега!

 

 ГЕРОЙ:

 …Еще чуть-чуть… еще совсем чуть-чуть –
Господь простит! – и я смогу вздохнуть, 

 

Господь вернет мне радость светлых дней!
…И снова сад цветет в душе моей. 

 

Занавес опускается.